Красные баки нижегородская. Красные Баки, посёлок (Нижегородская область)
Поселок Красные Баки (Нижегородская область) за 400-летнюю историю своего развития претерпел значительные изменения. И, конечно, большинство из них связаны с трудолюбием местных жителей, которые помогли этому удивительному краю воспрянуть, расшириться и стать главным центром Краснобаковского района.
История развития поселка
Ранее в 14-15-м веках (судя по древним летописям) на его месте находилось марийское селение. Деревня Баки впервые образовалась только в 1617 г. Официальная запись об этом сделана московскими дьяками. По некоторым сведениям, название поселок получил в честь реки Боковки, но имеются и другие версии, о которых история умалчивает.
Деревня Красные Баки являлась центром водной магистрали и имела важнейшее экономическое и географическое значение. Это и стало ключевым фактором развития района, богатого дичью и лесами. Несколько столетий строились все новые села, храмы, активно развивалось промысловое хозяйство. Основным направлением края стала транспортировка дерева.
Это сподвигнуло власти построить железную дорогу. Впоследствии образовалась станция Ветлужская, которая через некоторое время превратилась в процветающий поселок. В 20-м веке был воздвигнут лесохимический завод и деревообрабатывающий комбинат. В 1947 г. по приказу деревне присвоили официальный статус рабочего
Административный центр Краснобаковского района 21-го века
Сегодня Красные Баки занимают площадь в 579 га. Больше половины земли засажено лесами. Селение является крупнейшим муниципальным центром, в нем проживают больше 20 тысяч людей, и с каждым годом эта цифра увеличивается. На территории появились строительные заводы, активно осуществляется застройка жилых пунктов.
Продуктивно развивается культурно-социальная жизнь и туристическая индустрия. Значительно расширился промышленный потенциал, ориентированный на деревообработку и лесозаготовку. На территории располагается крупный лесхозтехникум, Ветлужское предприятие «Метоксил», научно-производственный завод «Полет», выпускающий медицинские товары и аппаратуру.
Благодаря усилиям местных властей облик деревни значительно преобразился в лучшую сторону. Заметно улучшилась фасадная часть зданий, постоянно облагораживается центральная площадь, ведутся работы по реконструкции автомагистралей, возводятся торговые комплексы и новостройки. С 2004 г. продолжается газификация всего района.
В поселке Красные Баки действуют дошкольно-образовательные центры, техникумы, профессиональные лицеи, а также функционируют три высших заведения. Для маленьких краснобаковских жителей открываются школы искусств и детского творчества. Работают культурные учреждения, музеи и театры. Огромное внимание уделяется здравоохранению.
Живописные уголки района
Краснобаковский район гордится природными ресурсами и достопримечательностями. Одним из таких великолепных уголков является основанный в 1970 г. На его просторной территории в 20 гектаров произрастают привезенные из разных городов России. Всего их насчитывается не менее 300 видов. Гордостью региона считается Муравьиный комплекс (60 г), имеющий статус природного памятника. Излюбленным местом отдыха жителей и гостей края являются «Чистые пруды».
Здесь возведен красивейший храм оборудованы детские зоны и беседки. Особым почетом пользуется священное место под названием «Сорок ключиков», расположенное в лесной чаще рядом с селением Сенькино. По утверждению ученых, здесь находится подземное озеро, из которого вытекают многочисленные родники со святой водой. С древних времен в этой зоне проводятся молебны и устанавливаются кресты.
«Этноцентр»
Этнографический центр находится в с. Носовая. На его территории расположено удивительное озеро под названием Татарское, окруженное сосновым бором. Привлекает необычной формой в виде чаши и сказочными легендами. Сейчас здесь активно ведут работы по облагораживанию местности. В планах муниципалитета превратить это место в центр отдыха. Впоследствии в этой зоне будут проводиться различные развлекательные мероприятия, концертные программы и фестивали.
В крае продолжается строительство турбаз, санаториев и гостиниц. На данный момент функционирует пансионат «Лесной курорт», где созданы отличные условия для ценителей русской культуры, живой природы и активного отдыха.
Село Красные Баки - районный центр на севере Нижегородской области. Населённый пункт раскинулся на правом берегу реки Ветлуга, в 144 километрах от Нижнего Новгорода.
История
Красные Баки основаны на месте старинно марийского поселения, существовавшего в 14-15 веках. Старейшее упоминание о селе (тогда ещё просто Баках) относится к 1615 году. С 1630-х годов, после освящения церкви святого Николая, поселение носит двойное название - Никольское-Баки. Известно, что село являлось центром Разинского восстания в регионе, а предводителем его был атаман Илья Долгополов. В 1670 году повстанцев казнили на центральной площади Никольского-Баков.
В петровские времена село стало центром судостроения на Ветлуге. В окрестностях были намечены для сруба огромные территории корабельных лесов. В Никольском-Баках строили разные речные суда, но гордостью считались «беляны» - грандиозные по размерам и тоннажу суда, используемые для перевозки леса. Промысел этот существовал и в 20 веке. Именно баковские судостроители в 1937 году создавали корабли для кинофильмов «Степан Разин» и «Волга-Волга».
До революции село относилось к Варнавинскому уезду Костромской губернии. В 1910-х годах здесь основали первый в России формалиновый завод, который просуществовал до конца 1980-х годов. В 1917 год Никольское-Баки переименовали в Красные Баки. Село даже успело в 1923-29 годах побывать центром Краснобаковского уезда. После упразднения уезда, село стало районным центром.
Достопримечательности
От старинных построек в Красных Баков сохранилось всего несколько зданий. Это дворянские и купеческие дома, в которых ныне располагаются районный суд, краеведческий музей, редакция районной газеты и военкомат.
Красные Баки
Поселок городского типа Красные Баки, расположенный на полпути из Нижнего в Ветлугу или из Ветлуги в Нижний, на самом деле не Красные и не Баки. Сначала он был марийским городищем, как и все поселения в Поветлужье, и жили в нем на рубеже первого и второго тысячелетий луговые марийцы. Понемногу, начиная с тринадцатого века, стали сюда приходить немногочисленные русские. Земли было много, рыбы в реках еще больше, зверя в лесах было столько, что на каждого местного жителя, включая стариков и грудных детей, приходилось по двадцать куниц, десять лосей, пять кабанов и три медведицы с медвежатами. Весь этот зоопарк при помощи рогатины, ножа, лука, стрел и сети поймать, освежевать, зажарить на вертеле и засолить – жизни не хватит. Еще и рыбу надо ловить и вялить, чтобы она от переизбытка не вышла из берегов. Еще варить пиво к пойманной рыбе… Короче говоря, русские и марийцы первое время, которое продолжалось около ста лет, жили так обособленно, что и не пересекались вовсе. И так они мирно жили, пока в 1374 году не пришли в эти края новгородские ушкуйники и не разграбили селения и тех и других без разбору. Ну, а потом все, как обычно – то галицкие князья придут, то казанские татары, то москвичи. Эти, последние, приходили, уходили и, наконец, пришли, чтобы остаться навсегда.
Когда в середине шестнадцатого века Москва присоединила Казань, на месте современных Красных Баков появились два русских поселка для охраны переправы через Ветлугу. Один из них назывался Бочки Большие, а второй – Бочки Малые. Бочки, но не баки. И бочки не потому, что деревянные, а потому, что так называлась речка Боковка, впадающая в этих местах в Ветлугу. Со временем деревня подросла, Бочки Большие слились с Бочками Малыми и стали называться просто Боками, но все равно не Баками.
Поначалу тем, кто пришел в эти, почти дикие, места правительством давались налоговые льготы на десять лет, но… как давались, так и отбирались. Василию Шуйскому нужны были деньги, чтобы бездарно все… и уже в 1606 году в Поветлужье приехали из Москвы первые дозорщики. Через десять лет другие, а в 1635 году и третьи. Дозорщики – это совсем не те, которые приставляют ладонь ко лбу и ходят дозором, высматривая врага, а те, которые переписывают пахотные земли, людей, дворы, коров, лошадей, кур, кадки с солеными огурцами, чтобы потом обложить четырехэтажным налогом и людей, и скотину, и каждый огурец. Московские дозорщики записали деревню Боки Баками, поскольку москвичи, в отличие от местных «окающих» жителей «акали», и все названия переиначивали на свой московский «акающий» лад. Речке Боковке тоже не удалось спрятаться – ее переиначили в Баковку.
Вот так появились Баки. 2 По меркам тех лет село было крупным – целых семь крестьянских дворов. Ровно через двести восемьдесят лет, в 1923 году, Баки стали Красными. Новая власть хотела сделать Бакам подарок. Дешевле прилагательного «красный» не было ничего, а уж сердитее… Впрочем, до Красных Баков еще почти триста лет, а пока они, после постройки князем Львовым, владельцем этих мест, церкви во имя Николая Чудотворца, стали селом Никольское-Баки и под таким названием прожили до семнадцатого года.
«Бунташный» семнадцатый век мимо Баков не прошел. Тогда они сильно покраснели в самом прямом смысле этого слова. В селе устроил свою ставку разинский атаман Иван Долгополов он же Илья Иванович Пономарев. Во времена разинских беспорядков село Баки с прилегающими к нему деревнями принадлежало стольнику князю Дмитрию Петровичу Львову. Сам Дмитрий Петрович в такой глуши, понятное дело, не жил, а управлял его вотчиной приказчик.
Соседними вотчинами, принадлежавшими двум братьям князя Львова, князю Одоевскому и Даниилу Колычеву тоже управляли приказчики. Их-то и казнили в первую очередь разинские казаки, прибывшие в Баки из захваченного повстанцами Козьмодемьянска. К казакам, присоединились еще две сотни местных, из которых сто человек были черносошными крестьянами. Только из поместий князя Львова записалось в казаки полторы сотни человек. Надо сказать, что жизнь крестьян в вотчинах Львова и Одоевского была не то, чтобы несладкой, а просто хуже горькой редьки из-за непомерных податей и оброка. 3 Уже в шестидесятые годы семнадцатого века в тех местах числилось около трех с половиной сотен душ мужского пола в бегах. Куда они бежали из этой глуши…
Баковские казаки в составе разинских отрядов догуляли до Галича и Чухломы, где были пойманы и повешены. Тех же крестьян, что после первых поражений от царских воевод тихонько вернулись домой, власти наказывали в Баках. 17 декабря 1670 года было повешено пять человек. На следующий день на козле кнутом били более полусотни человек и у многих отсекли большие пальцы правой руки и правое ухо. Самого разинского атамана Ивана Долгополова привезли в Ветлужскую волость через месяц в село Лапшангу, рядом с Баками, уже покойником. Поймали и повесили его на Вологодчине, в Тотьме, а в Лапшанге выставили на всеобщее принудительное обозрение.
Строго говоря, всю последующую, после усмирения разинского бунта, историю Баков можно описать в двух словах – торговали лесом. Конечно, выращивали здесь и хлеб, но на этой скудной земле медведи росли лучше ржи. Лес и был хлебом Поветлужья. Торговали и тем, что мы теперь назвали бы продуктами первичной переработки – мочальными рогожами, древесным углем, смолой, березовым дегтем, бочками, ушатами, долблеными ковшами и другой деревянной посудой. Одно время умельцы даже наладили выпуск деревянных рублей такого отменного качества, что власти, как только известились об этом, тотчас же прислали в Баки воинскую команду, которая всех причастных к изготовлению денежных знаков препроводила в губернский острог.
При Петре окрестные леса в количестве триста пятьдесят тысяч десятин записали в корабельные. Лучше всех умели вязать плоты и строить беляны крестьяне князей Трубецких, 4 владевших этими землями с первой половины девятнадцатого века. Трубецким принадлежали в окрестностях Баков двадцать четыре тысячи десятин леса, пашни и двадцать пять деревень. Трубецкие только за одну навигацию сплавляли по Ветлуге до Козьмодемьянска не одну и не две беляны. И это притом, что стоимость одной беляны доходила до ста тысяч рублей.
В Баках у Трубецких был дом, в котором часто жил Александр Петрович Трубецкой и в котором была контора его приказчиков. Это был первый каменный дом в селе. Построили его в 1879 году. Баковский краевед советского времени Николай Тумаков по-советски писал: «Дом князя встал на самом красивом месте села Баков. Из его окон была видна вся заречная часть с красивыми лесами, уходящими до самого горизонта. Леса здесь сохранялись до самой кромки берега Ветлуги, а чтобы лучше представлялась панорама бесконечности леса, от берега Ветлуги до озера Черного была прорублена широкая просека. И хозяин дома, распахнув окно, холеной ручкой мог показать гостям лесные богатства своего имения – «Все, что видите, - это мои владения». 5 В 1909 году князь Трубецкой своей холеной ручкой подписал распоряжение своему управляющему подготовить необходимые документы для передачи дома под земскую больницу. Дом, однако, передать не удалось – родная сестра Александра Петровича, как говорили (и до сих пор говорят), из корысти, объявила его сумасшедшим и упекла в желтый дом. Впрочем, и ей недолго удалось пользоваться домом и имением брата – не прошло и девяти лет, как в семнадцатом году дом был национализирован, и в нем была устроена школа, потом его занял уездный исполком, потом райисполком и, наконец, в нем прописался местный краеведческий музей.
В музее, которым уже восемнадцать лет заведует Ирина Сергеевна Корина, есть мемориальный кабинет князя Трубецкого. Там собрано все то, что можно было собрать после того, как все то, что можно было выбросить, выбросили на улицу новые власти, когда переводили в это здание школу, после того, как все то, что можно было растащить, растащили власти и местные жители. Кое-что вернули совершенно безвозмездно жители, кое-что власти, а кое-что потомки Василисы Шихматовой – гражданской жены князя. Само собой, что не сразу, а после просьб и уговоров Ирины Сергеевны.
Вернемся, однако, к баковским судостроителям. Такими они были искусными, что в тридцать седьмом году прошлого века краснобаковская кооперативная судостроительная артель7 по заказу из Москвы построила два судна для съемок фильма «Волга-Волга». Это было непросто, поскольку колесных пароходов в тридцать седьмом уже давно никто не проектировал и не строил. Бригадиром у баковских плотников был А.Ф. Рыков – бывший судовладелец, недавно вернувшийся из мест не столь отдаленных. В этом смысле он был похож на сценариста фильма Николая Эрдмана, вернувшегося из ссылки в тридцать шестом. К Эрдману Александров ездил работать над сценарием в Калинин, а к Рыкову и его бригаде – в Красные Баки. Вот если бы тогда писали, как сейчас, в титрах всех, кто причастен к созданию фильма… Впрочем, в титрах этого фильма имеются и куда более серьезные пропуски.
Теперь в краснобаковском краеведческом музее, в том зале, что посвящен советскому периоду, стоит настольная модель «Севрюги» вся увешанная спасательными кругами размером с маленькую чайную сушку. Модели «Лесоруба», на котором плыла Стрелка, почему-то нет, зато вместо нее стоит модель детской кроватки с деревянными прутьями. В пятьдесят шестом году местная судоверфь стала умирать и ее преобразовали в лесокомбинат, выпускавший детские кроватки на колесиках, разъезжавшиеся по всей стране, стулья, лыжи и пиломатериалы для мебельной промышленности Горького. Лесокомбинат рос, рос и… тоже стал умирать. Преобразовывать его было уже не во что, а потому ему разрешили умереть своей смертью. Еще раньше умерло формалиновое производство Ветлужского лесохимкомбината – первое на территории России, а потом и Советского Союза. Завод стали строить еще в пятнадцатом году, и в семнадцатом он уже дал первые тонны формалина, который делали из местного древесного спирта.
Руководил строительством завода, был его первым директором и главным инженером – Отто Иванович Гуммель, во время первой мировой служивший в московском представительстве какой-то мирной австро-венгерской компании. На всякий случай его интернировали вглубь страны, в нынешнюю Кировскую область. После того, как кончилась и мировая, и гражданская, Гуммель по предложению советского правительства завершил начатое и брошенное американцами строительство химического завода в Челябинской области, за что был награжден орденом Трудового Красного Знамени. В Красных Баках ему тоже пришлось завершать начатое другими. Неподалеку от Красных Баков в поселке Ветлужская под его руководством был построен еще один завод по химической переработке древесины. Оба завода объединили в Ветлужский лесохимкомбинат. Выпускали скипидар, уксусную кислоту, канифоль и специальные присадки для авиационного топлива.
Гуммель руководил заводом многие годы. В тридцать восьмом, когда его расстреляли, как врага народа, ему был семьдесят один год. Обошлись даже и без доносов. Следователь арестовал Гуммеля и еще одного бывшего военнопленного Карла Карловича Рудольфа, механика Ветлужской нефтебазы. Отто Иванович и Карл Карлович не были знакомы, но это не помешало следователю составить из них фашистско-диверсионную группу, злоумышлявшую против руководителей советского государства. В деле Гуммеля было всего четыре странички. Только протокол допроса и приписка рукой Отто Ивановича о том, что вину свою он признает. Этой приписки для вынесения приговора и расстрела было по тем временам и тем законам более, чем достаточно. Впрочем, доносы потом, задним числом, сочинили и к делу приобщили. Тех, кто сочинял, тоже репрессировали. Тех, кто репрессировал… Еще и пенсию персональную получали. Продуктовые заказы по революционным праздникам. Ходили в школы на уроки мира звенеть медалями и рассказывать пионерам о холодных головах, горячих сердцах и чистых руках.
Через две или три стены от зала, где стоит модель «Севрюги» и со стены смотрит фотография рабочих лесохимкомбината, на которой Отто Иванович Гуммель второй справа, висит на стене портрет Сталина. Принесла его в музей старушка, каждый день молившаяся лучшему другу выживших из ума пенсионеров и каждый день рассказывавшая ему новости из своей жизни, жизни Красных Баков и жизни страны. Она бы и не приносила портрет, кабы не подошло ей время отчитываться о своей жизни совсем в другом месте, где… Ну, да Бог с ней, со старушкой. В этом зале есть и поинтереснее экспонаты. Висят там фотографии, рассказывающие о жизни двух детских интернатов, когда-то бывших в краснобаковском районе. Первый появился еще до войны, и устроили его для детей работников исполкома Коминтерна. Место это называлось (да и сейчас называется) «Лесной курорт». Все там было устроено на самом высоком уровне – лучшие врачи, воспитатели, агрономы, занимавшиеся с детьми выращиванием овощей и фруктов. Поначалу привозили в него испанских детей, а потом и детей коминтерновских сотрудников, работавших в Москве. Во время войны стали привозить детей борцов антифашистского Сопротивления. В общей сложности жило там семьсот ребятишек. В сорок четвертом интернат расформировали и детей отправили к родителям. Второй интернат, а, вернее, детский дом, был организован позднее – в сорок втором. 8 Привозили в него детей из блокадного Ленинграда. Как правило, это были дети-сироты. Совсем малыши. Только одиннадцать детей было школьного возраста. Почти всех выходили. Было трудно. Всего труднее было запрещать маленьким детям называть воспитательниц мамами. Считалось, что они должны привыкнуть, что мам у них нет. Дети не знали, что так считалось и что они должны, а потому все равно называли, хотя и шепотом.
В этом году, в ночь музеев, собрала Ирина Сергеевна детей, раздала им воспоминания воспитанников этого детского дома и стали они их читать перед взрослыми. Нелегкое это дело – читать такие воспоминания детям. Слушать их взрослым – еще тяжелее. В одном из залов музея, где собрано все, что можно было собрать на территории Красных Баков и окрестностей, начиная от окаменевшей головы двоякодышащей рыбы, белемнитов, аммонитов, бивней мамонта, кремниевых наконечников стрел и кончая замками, работы местных кузнецов, ключей и ключиков к этим замкам, вышитых полотенец, старых утюгов, большого кирпича… Вот здесь мы остановимся и скажем несколько слов о кирпиче. Его принес в музей бывший комсомолец. Давным-давно, когда было точно известно, что религия – это опиум для народа, комсомольцы разобрали Никольскую церковь на кирпичи. То есть, разобрать ее было невозможно – пришлось сначала взрывать, а потом разбирать. Комсомольцам, ударно разбиравшим руины, власти разрешили часть кирпичей взять себе, для использования в домашнем хозяйстве. Один из кирпичей оказался больше других и в домашнем хозяйстве не пригодился. Валялся, валялся и превратился в музейный экспонат. Тут его постаревший комсомолец и принес в музей. Наверняка, еще и с рассказом, о том, как не хотелось ему разбирать церковь.
В этом же зале расставлена на полу и на полках дюжина старых самоваров, без которых теперь, как без бивней мамонта и без старых угольных утюгов, не обходится почти ни один из наших провинциальных музеев. Довольно обычные, надо сказать, тульские самовары. Зато у каждого самовара своя история. Вот одна из них, которую рассказала мне Ирина Сергеевна. Жил в прошлом веке в Красных Баках лоцман – Василий Васильевич Воронин. Жил он в Баках еще с тех времен, когда они красными не были. Ветлужские лоцманы зарабатывали когда хорошо, а когда очень хорошо. Жил Воронин в достатке, в собственном доме и был у него самовар – большой, как и семья, которая вокруг него собиралась. В тридцатых годах стали жителей Красных Баков загонять в артели и колхозы. Василий Васильевич был единоличником, в колхоз вступать не хотел и трудно заработанные деньги отдавать в общий котел не собирался. Даже и планов на этот счет не имел никаких. У советской власти, однако, на счет лоцмана Воронина и других единоличников, были совсем другие планы. Обложила она единоличников такими налогами, которые выплатить было не под силу даже лоцману с его высокими заработками. Даже очень хорошему. Советская власть тем, кто не мог расплатиться, шла на встречу. Нет, она не делала отсрочек платежей и не уменьшала сумму налогов – она разрешала платить налоги имуществом. Другими словами, описывала и забирала вещи единоличников в счет уплаты. Ходили по домам уполномоченные и описывали имущество, которое потом изымали и оно поступало в распоряжение… Ну, кого надо – того и поступало. У кого посуду опишут, у кого стулья или шкаф. И стали Воронины прятать свой самовар от описчиков, которые раз зашли, другой зашли и обещали зайти и в третий. Была у лоцмана бабушка лет девяноста – такая немощная, что уж никуда не ходила, а только сидела себе целый день на стуле перед окошком да смотрела на улицу – кто идет, с кем идет и куда. Как только видела уполномоченных – так сразу и подавала сигнал тревоги. Домашние прятали самовар бабушке под сарафан, и она продолжала сидеть, как ни в чем не бывало. Несколько раз приходили уполномоченные и несколько раз уходили ни с чем. Однажды собрались Воронины чай пить и тут, некстати, несет нелегкая описчиков. Делать нечего – спрятали под бабушкин сарафан горячий самовар. Сидела старая, красная, как вареный рак, пот с нее градом лил, но самовар не выдала.
Много позже, когда Василий Воронин уже умер, историю эту рассказала директору музея дочь лоцмана. Стала Ирина Сергеевна просить ее отдать самовар в музей. Просила, просила… Допросилась до того, что лоцманская дочь, с которой, на самом деле, Ирина Сергеевна дружила, перед ее приходом самовар прятала, чтобы не отказывать просительнице. Увидит ее в окошко – спрячет самовар, а потом уж и дверь откроет. Теперь уж ее нет в живых, а сестра передала самовар в музей.
Ирина Сергеевна рассказала мне не одну историю про самовары, а две и третью про изумительной красоты резные наличники с двуглавым орлом и коронами российской империи в доме бывшего баковского старосты и еще одну про карнизы для штор в кабинете князя Трубецкого, и еще про одну старую фотографию, на которой стоят рядами на сельской улице нарядные мужики, бабы и детишки. 9 С первого взгляда, особенно, если не понимать о чем речь, кажется, что это какой-то неправильный хоровод, но это не хоровод, а праздничное шествие жителей села на Троицу. Шествие было сложно организовано и называлось «Баковской основой». Шли односельчане по улице, держались за руки и пели. Не просто так шли, а ходили ткацкой основой. Изображали процесс переплетения нитей. Шли медленно, держась друг за дружку через платки. Первыми шли самые опытные, за ними замужние женщины и женатые мужчины, за женатыми шла молодежь, а за молодежью просто так, без всякого порядка, носились во все стороны, как угорелые, мальчишки и девчонки. Говорят, что это было очень красивое зрелище. На Троицу по Бакам ходило и пело целых три таких основы.
Сначала не стало опытных и ходить основой перестали, но песни еще пели, знали за кого держаться и в сундуках хранили платки. Потом стали умирать те, кто знал слова песен. Теперь остались одни платки, да и то не у всех, а за кого держаться, как ходить и куда… Только мальчишки и девчонки продолжаются носиться во все стороны как угорелые. Не так уж и мало, если разобраться. С другой стороны, сказать, что только в Красных Баках не знают за кого держаться и как ходить основой… Не говоря о том, куда.
Русские их называли черемисами. Теперь это название стараются не употреблять, поскольку марийцы его не любят и считают оскорбительным, точно так же, как украинцы считают оскорбительным слово… Одним словом – марийцы.
Между прочим, жители Баков до сих пор не договорились, где в слове Баки ставить ударение. Одна половина сельчан ставит ударение на первом слоге, а вторая – на втором. И никаких даже и намеков на единогласие в этом вопросе не предвидится.
К примеру, у отца Александра Васильевича Суворова в тех местах была вотчина, а в ней семьсот ревизских душ. За 1791 год приказал генерал-аншеф Суворов собрать две тысячи рублей денежного оброка, а к нему добавить еще сто рублей за причитающееся с вотчины мясо, восемьсот аршин холста, две сотни рябчиков, двадцать пять тетеревов и столько же зайцев, сорок куниц, четыре пуда сухой рыбы, два ведра груздей, десять фунтов сушеной малины и грибов «сколько можно больше». На сто рублей за причитающееся с вотчины мясо можно было тогда купить этого самого мяса немногим более тонны. С одной стороны так и хочется спросить у Василия Ивановича – не треснет ли…, а с другой поблагодарить крестьян за сытое детство Александра Васильевича. Вот только отчего он груздей приказал всего два ведра… Непонятно.
Рубкой леса и сплавом занимались почти всегда крестьяне князя Одоевского. Их полупрезрительно звали «адуями». Из одоевских они превратились в «адоевских» по той же причине, что и Боки превратились в Баки, а уж «адоевских» быстро сократили до «адуев». Малорослые адуи заметно окали, вместо «ч» говорили «ц» и были вечным объектом для шуток, иногда очень злых. В девятнадцатом веке всех сплавщиков (какому бы помещику они не принадлежали) называли адуями.
Цитату эту выписал я из книжки Н. Г. Тумакова «Рабочий поселок Красные Баки», изданной в серии «Библиотека Краснобаковского исторического музея». Таких книжек баковских краеведов несколько и все они вышли, как сказали бы раньше, попечением Ирины Сергеевны Кориной. Ничего удивительного, скажете вы. Есть музей, есть краеведческая литература. Должна быть. Да, есть музей. В России… В принципе, этого уже достаточно, чтобы понять кто кому и что должен, но я продолжу. Есть музей в маленьком заволжском поселке, в котором живет несколько тысяч человек. Есть бюджет поселка, увидеть который, если смотреть на него невооруженным глазом, можно только сильно прищурившись. Есть бюджет музея, который невооруженным глазом и вовсе не увидеть. Есть книги по истории Красных Баков, которые не только доводит до печати, но и сама пишет маленькая женщина с тихим голосом.
Надо сказать, что постоянно помогает ей в этом нелегком деле глава краснобаковской администрации Николай Васильевич Смирнов – и сам большой любитель истории, инициатор передачи дома Трубецкого музею. До переезда в это здание музей десять лет не работал из-за аварийного состояния дома, в котором он находился предыдущие тридцать лет. Администрация даже финансирует археологические раскопки нижегородских археологов в краснобаковском районе. Конечно, в меру своих финансовых возможностей. Кормит, дает транспорт, бензин и, кажется, даже платит какие-то смешные, по столичным меркам деньги. Ничего удивительного, если не учитывать время, в которое все это происходит и место, в котором… мы все, а не только Красные Баки.
После долгих. К примеру, супницу Трубецких у Шихматовых, как сказала Корина, пришлось брать измором. Правду говоря, из всех, без сомнения, интересных экспонатов этого мемориального кабинета мне более всего запомнился один, не имеющий никакого отношения к вещам Трубецкого – антикварная посудная горка. Одна из зим в Красных Баках была теплой, и директору удалось сэкономить на отоплении целых тридцать тысяч. Вот на эти деньги и была куплена горка в одном из антикварных магазинов Нижнего Новгорода. Когда через пятьдесят или сто лет краеведы напишут полную историю Красных Баков в трех толстых файлах с интерактивными картами и многочисленными голограммами, про покупку горки на сэкономленные на отоплении деньги никто и не вспомнит, а жаль.
Плотники, объединившиеся в артель, просто устали быть единоличниками. Государство обложило их такими налогами, что артель была единственным выходом из создавшейся ситуации.
Детский дом устроили в бывшей усадьбе помещиков Захарьиных. Это была одна из ветвей старинного рода тех самых бояр Захарьиных, которые еще при Иване Грозном были в Думе председателями комитетов и вице-спикерами. Когда в музее появился Интернет, директор музея стала искать их по всему свету и разыскала. Оказалось, что потомки древнего рода живут в Москве и в Петербурге. Собрались Захарьины, по приглашению Ирины Сергеевны, приехать в Красные Баки, на родину своих предков. Попросила их Корина привезти, если можно, каких-нибудь старых фотографий того времени, когда усадьба еще была захарьинской. Захарьины, отвечали, что с удовольствием, но привезти им нечего, поскольку фотографий того времени в семье не сохранилось. Да и кто бы стал их хранить, когда вокруг такое творилось. Однако же достали Захарьины свои семейные альбомы и нашли несколько. Когда же их стали вытаскивать, обнаружилось, что под фотографиями советского времени, спрятаны те, которых, как они думали, уж и нет вовсе.
И еще рассказала мне Ирина Сергеевна о коллекции старинных пуговиц, которую она собрала. В этой коллекции более трех сотен пуговиц из перламутра, янтаря, фарфора, стекла, медной проволоки, и про каждую она может рассказать историю. Вам нужно только сказать, что вы интересуетесь пуговицами. Или не сказать, но все равно. Мне вообще показалось, что она может рассказать про каждый гвоздь в музее. Рассказать, показать фотографии, письма и свидетельства очевидцев о том, как его забивали.
Хотел я приписать в конце: мол, будете в Красных Баках – зайдите в музей. Он хороший. Они оба хорошие – и музей, и директор. Расскажут вам столько интересных историй… Еще и чаем напоят с мятой, душицей и смородиновым. Да я знаю, что не будете и не зайдете. В тех местах и проездом-то редко кто бывает. Ну, и ладно. Не проезжайте, но хотя бы знайте, что есть на белом свете поселок городского типа Красные Баки, а в нем есть интересный музей, и директор, и чай со смородиновым листом. Маленьким провинциальным городкам и поселкам (и музеям) очень важно чувствовать, что о них кто-то знает. Помните, Добчинский просил Хлестакова «Я прошу вас покорнейше, как поедете в Петербург, скажите всем там вельможам разным: сенаторам и адмиралам, что вот, ваше сиятельство, живет в таком-то городе Петр Иванович Бобчинский. Так и скажите: живет Петр Иванович Бобчинский». Мы в школе над этими словами смеялись. Зря смеялись. А вот когда Бобчинский говорит: «Да если этак и государю придется, то скажите и государю, что вот, мол, ваше императорское величество, в таком-то городе живет Петр Иванович Бобчинский», то уж это он зря. Уж кому-кому, а нашему государю… Короче говоря, хотел я все это приписать, да как-то… Ну, вот, хоть и в примечаниях, но будет.
Первая электричка из Нижнего в эти края идет в 9 часов утра. Примерно через два часа я вышел на платформе Ветлужская. Через пару минут я понял, что застрял тут до вечера: автобусы тут бегают только по краснобаковскому району, а электричка назад будет только в пять вечера.
В XIV-XV веках на месте посёлка существовало марийское поселение.
Первое упоминание о Баках относится к 1617 году. Согласно теориям краеведа Н.Г.Тумакова, в 1636 году в Баках строится первая деревянная церковь, которая освящается в честь Николая Чудотворца. С этого момента Баки становятся селом с двойным названием Баки-Никольское. По материалам другого краеведа М.А.Балдина, первая церковь в Баках была построена еще до 1628 года.Село было центром разинского движения на Ветлуге под руководством разинского атамана Ильи Долгополова. 17 декабря 1670 года на центральной площади села состоялась казнь повстанцев.
С 1923 года село носит нынешнее название. Статус посёлка городского типа с 1947 года.
Смотреть здесь совершенно нечего, даже на мой неискушенный взгляд, но некоторые кадры все-таки сделал.
Посёлок Красные Баки немногим моложе Москвы и Нижнего Новгорода, и на сотню лет старше Санкт-Петербурга, Одессы, Орла.. На месте современных Красных Баков, там, где к берегу реки Ветлуга подходят улицы Овражная и Красная горка, стоял марийский посёлок. Его следы совершенно случайно открыл учитель Крылов в 1962 году. По некоторым данным, марийский посёлок был уничтожен в 1374 году, когда новгородцы-ушкуйники прошли по бассейну Ветлуги и "много сёл по Ветлузе посекоша..," как говорит древняя летопись.
После присоединения к Москве в 1552 году Казанского татарского царства, создаются два первых русских посёлка для охраны переправы через реку Ветлугу. Они получили названия "Бочки большие" - это территория современной центральной площади посёлка, и "Бочки малые" - в конце современной улицы Интернациональной. По мере роста этих посёлков они объединились и образовали деревню "Боки". Запись об этом сделана в документе, датированном 1617 годом. Запись сделана московскими дьяками, и благодаря их "акающему" говору они исказили название поселения, и записали: "деревня Баки". Само же название деревни произошло от названия речки Боковки, хотя имеются и другие версии происхождения названия.
Деревня занимала чрезвычайно важное географическое и экономическое положение. Это был перекрёсток важнейшей водной магистрали с основными торговыми дорогами из Нижнего Новгорода на Вятку и Северную Двину. По левобережью Ветлуги проходила знаменитая дорога Галическая, соединяющая центральную часть государства с Казанью.
В 1636 году ветлужская вотчина перешла к князю Дмитрию Львову. Село Боки росло как вотчинская резиденция и как торговое село. Чтобы придать больший вес деревне, князь построил здесь церковь, названной "Никольской", и которая, к сожалению, до наших дней не сохранилась. Деревня получила двойное название "Никольское-Баки", с которым просуществовала вплоть до 1917 года.
Когда царь Пётр задумал строить Российский флот, на Ветлуге было замежевано 350 тысяч десятин корабельных лесов. Вскоре прибыли и мастера, которыми и были заложены основы деревянного судостроения в здешних местах. Особенной славой пользовались так называемые "беляны" - грандиозные по величине, тоннажу и красоте суда, посредством которых производился сплав леса в низовья Ветлуги и на Волгу. Именно баковские судостроители в 1937 году выполнили почётный заказ на изготовление судов для съёмок кинофильмов "Волга-Волга" и "Степан Разин".
В 1865 году в деревне Боки возникла крестьянская школа, руководимая местным священником. Два года спустя школа была преобразована в Земскую начальную, в которой обучались преимущественно мальчики. Располагалась школа в частном здании у нынешнего здания районной администрации.
В 1872 году при содействии князя Трубецкого было построено специальное двухэтажное здание баковской школы, равных которому тогда не было во всём Варнавинском уезде. Позже в Баках открываются церковно-приходская школа, школа для взрослых, а также библиотека, которая располагалась на современной улице Интернациональной.
К началу XIX века по численности населения Баки уступали лишь уездным городам Ветлуге и Варнавину. К 1916 году в селе была больница с врачом, двумя фельдшерами и 10-ю койками для стационарного лечения. Правда, в селе были лишь 4 каменных дома - дом купца Молотова (нынешнее здание районного суда), дом некоего швейцарского подданного (ныне здание редакции газеты "Вперёд"), дом князя Трубецкого, где сейчас располагается Районный исторический музей, и дом купца Чиркова, в котором сегодня находится районный военный комиссариат. Всей промышленности были один маленький лесопильный да формалиновый заводы. Возник он в 1914 году, поскольку участие России в первой мировой войне потребовало большое количество формалина, который до этого закупался в Германии. Завод в Баках был первым формалиновым заводом в России, и просуществовал он до конца 80-х годов минувшего века.
ИСТОРИЯ ПОСЕЛКА КРАСНЫЕ БАКИ
Многим в округе знаком наш район.
Солнце заходит сюда на поклон.
Тропкой лесной, что сбегает к реке,
Вышла березка к воде налегке…
Славные люди в поселке живут,
Здесь почитаются старость и труд,
Здесь знают цену любви и добра
Славных традиций и дел мастера…
Рабочий поселок Красные Баки расположен на высоком правом берегу реки Ветлуги.
Поселок относится к наиболее старым поселениям среднего Приветлужья. В 14 – 15 веках здесь находилось марийское поселение. Это подтверждают находки, сделанные на огороде местного жителя — кость скелета и железный топор.
В 1635 году деревня Баки стала селом. Здесь была построена церковь и село получило новое название – Никольское. С названием Баки – Никольское поселок существовал до 1861 года (до отмены крепостного права).
Первым хозяином Баков и окружающих сел был Василь Горжб.
По одной из версий название Баки произошло по названию реки, которая протекает в этой местности. У впадения этой реки в Ветлугу возникли две русские деревни – Бочки Малые и Бочки Большие, объединившиеся потом в одну деревню Боки.
Баки занимали важное географическое положение, потому что находились на важнейшей водной магистрали – реке Ветлуга.
Край был богат крупным пушным зверем. Бобровые шкурки были равноценны золотой валюте при всех торговых сделках. Даже помещики брали оброк с крестьян пушниной.
Село Баки растет как торговое село и с этим растет численность населения, которая превышала все другие населенные пункты Ветлужского края.
С увеличением населения начали развиваться промыслы: изготовление саней, колес, изделий из лыка (лаптей, веревок) и др.
По Ветлуге ходили пассажирские пароходы – первый пароход «Ерш» появился в 1878 году, затем «Петр» и«Рассвет», но все они принадлежали Варнавинским купцам. Баковские жители имели баржи — большегрузные лодки, на которых перевозили лесные материалы.
В 1937 году судовладелец А.Ф.Рычев возглавил бригаду судостроителей и выполнили государственный заказ — строительство для съемок кинофильма «Волга – Волга» двух пароходов — «Лесоруб» и «Севрюга», а потом и для кинофильма «Степан Разин», а так же плавучего Дома отдыха для Москвы – реки. В Баки в это время приезжал артист Игорь Ильинский и директор кинокартины Александров. 16 плотников артели участвовали во всех съемках этих картин, выполняли роли лоцманов, плотников – декораторов.
Самым крупным лесопромышленником и торговцем был князь А.П.Трубецкой. А.П.Трубецкой был образованным и интеллигентным человеком. Резиденцией Трубецких было село Никольское – Баки. В Красных Баках сохранился дом Трубецких (сейчас это Краеведческий музей на площади Свободы). Это было первое каменное здание в нашем районе, да и во всем Варнавинском уезде, т.к. из камня тогда строили только церкви.
Большая история у дома Красных Баков, в котором сейчас находится редакция районной газеты «Вперед» и типография. Он был вторым каменным домом в Краснобаковском районе. Построен во второй половине 19 века швейцарцем Стюссей –бывшим управляющим имением Трубецкого, ставшим впоследствии лесопромышленником.
Петр Чирков первый из крестьян в Баках взял лес в аренду у князя А.П.Трубецкого и стал заниматься лесопромышленностью. впоследствии ему было присвоено звание почетного гражданина. Его сын, Василий Петрович Чирков, продолжал дело отца и тоже получил звание почетного гражданина Баков, причем уже потомственного.
Главным богатством В.П.Чиркова являлась лесопилка. На ней была установлена пилорама иностранной марки «Братьев Бромлей». Крестьяне из окружающих деревень подрабатывали у Василия Петровича, пилили брус и доску, снабжая всю округу пиломатериалами, а часть его весной на белянах отправляли на Волгу, на лесную ярмарку в Козьмодемьянск.
Когда беляна плыла мимо Баков, на угоре собиралось много народа, со своей семьей приезжал и В.П.Чирков. Беляны были празднично украшены разноцветными флажками, лентами, цветами. Рабочие выходили на край беляны и воспевали Василия Петровича, пели в его честь хвалебные песни.
Народ стоял до тех пор, пока беляна не скроется за поворотом.
Дело Чиркова процветало. Он построил красивый каменный дом в Баках (сейчас это военкомат). В престольные праздники, памятные и базарные дни и по пятницам он приказывал готовить пищи больше обычного и угощать всех, кто заходит в дом.
1923 год стал поворотным в развитии Баков и его истории. 15 июня село, Баки стало уездным центром вновь созданного уезда. Были объединены в один Варнавинский и Воскресенский уезды. Селу Бакам присвоено новое название – Красные Баки, а вновь образованный уезд получил название – Краснобаковский.
7 июня 1947 года Указом Президиума верховного Совета РСФСР село Красные баки отнесено к категории рабочих поселков.
Сейчас наш поселок вырос из небольшого села в рабочий поселок с населением более 7 тыс. человек с развитой лесохимической, деревообрабатывающей и бытовой промышленностью.
Статьи по теме
