Генералы попавшие в плен во время. Отдали жизнь за Родину

28 октября 1941 года, когда по всей стране полыхала война, на железнодорожную станцию в посёлке Барыш прибыл поезд. Состав спешно загнали в тупик и оцепили кордоном сотрудников НКВД. Некоторое время спустя в овраге близ станции раздались глухие выстрелы. Так расправились с военной и хозяйственно-политической элитой Советского Союза.

Дело авиаторов

Эта страница в истории Ульяновской области ещё не дописана. А пока мы расскажем о том, что известно о расстреле в Барыше уже сейчас…

Незадолго до нападения фашистской Германии на советские рубежи в рядах Красной Армии началась очередная чистка. С особым рвением изыскивать «врагов народа» внутренние органы принялись в военно-воздушных силах (далее ВВС, — ред.), ведь наши самолёты серьёзно уступали немецким. Курировать советское авиастроение Сталин поручил лично Лаврентию Берии, Народному Комиссару Внутренних Дел. Однако и он не смог исправить ситуацию. Но, чтобы не впасть в немилость, Берия предписал своему ведомству выявить среди крупнейших начальников ВВС «врагов народа». Подлили масла в огонь поражения нашей авиации в первые месяцы войны, а следом не заставили себя ждать и доносы завистников -должности у арестованных были высочайшие. Так был сфабрикован «военно-фашистский заговор в ВВС» — ещё одна кровавая страница в книге истребления советской военной элиты.

По подозрению в шпионаже одного за другим арестовывают 20 человек. В октябре 1941 года всех их прямиком из тюрем отправляют на поезде в Куйбышев, куда по плану — в случае взятия немцами Москвы — должны были эвакуировать всё советское правительство и разные ведомства. Но один из вагонов состава к пункту назначения не прибыл. Как раз в нашей области, у станции Барыш, его настигла срочная телеграмма от Берии: следствие немедленно прекратить, всех двадцать расстрелять без суда и следствия. Приговор был приведён в исполнение на месте…

Из двух десятков расстрелянных в Барыше арестантов (останки которых по сей день не преданы земле, более того, не известно точное место их захоронения) — четыре Героя Советского Союза, два генерал-полковника, четыре генерал-лейтенанта, четыре генерал-майора, начальники наркоматов, знаменитые на весь мир авиаторы и конструкторы. Цвет военно-воздушных сил, элита авиации, лучшие из лучших. Сначала их пытали в тюремных застенках, после жестоко добивали уже в дороге и, наконец, забросали землёй в пыльном карьере близ поселковой станции…

Прерванный полёт

Среди расстрелянных был Григорий Михайлович Штерн — генерал-полковник, начальник штаба Дальневосточного фронта. Прославленный герой боевых действий на озере Хасан и на реке Халхин-Гол в 1938 году, адъютант самого Клима Ворошилова, а до ареста — начальник Главного управления ПВО Наркомата обороны. Блестящая карьера, возведённая примерным мужеством и отвагой!

Во время следствия Герою Советского Союза Штерну напомнят его критику доклада Георгия Константиновича Жукова незадолго до ареста. Неслыханно: генерал-полковник посмел высказаться, пусть и по существу, но — в чей адрес?! Прежние заслуги разом забылись. А позже один из следователей запишет в своих показаниях: «…особенно зверски поступали со Штерном. На нём не осталось живого места. На каждом допросе он несколько раз лишался сознания».

На следующий день после задержания Штерна, 8 июня 1941 года, арестовали Якова Владимировича Смушкевича — генерал-лейтенанта авиации, одного из немногих в стране, дважды удостоенных звания Герой Советского Союза. Командир авиационной группы в боях на реке Халхин-Гол в 1939 году, начальник ВВС Красной Армии, а перед арестом — помощник начальника Генштаба по авиации за три дня до задержания перенёс тяжёлую операцию. Забрали генерал-лейтенанта прямо из госпиталя, а после на допросах обессиленного били по свежим повязкам, по ранам, добытым в боях за родину.

Всех арестованных допрашивали с пристрастием: 19 из них под пытками сознались в саботаже. Кроме одного — Александра Дмитриевича Локтионова. Генерал-полковника, командующего ВВС Красной Армии, заместителя Наркома обороны по авиации, а с 1940 года командующего войсками Прибалтийского Особого военного округа, допрашивали втроём. Но выбить признание в несуществующем заговоре с фашистами следователям так и не удалось: «Локтионов ревел от боли, катался по полу, но не соглашался…». Он был героем в небе, он оставался героем и в застенках.

В списке расстрелянных и генерал-лейтенант авиации, Герой Советского Союза Павел Васильевич Рычагов. Его молниеносной карьере завидовали многие: в 29 лет возглавить Главное управление ВВС Красной Армии, а спустя пару лет дослужиться до заместителя Наркома обороны! На место Рычагова метили многие, только вот честь и доблесть не выдают на рабочих местах… Через сутки после задержания Рычагова была арестована и его супруга Мария Нестеренко, заместитель командира полка особого назначения. Незадолго до ареста Мария Нестеренко совершила мировой рекорд по дальним перелётам, не долетев до назначенного пункта несколько километров. Самолёт обледенел, и майор Нестеренко была вынуждена посадить машину, но мировой рекорд уже был побит. Берия припомнил жене свергнутого генерал-лейтенанта те километры «недолёта», даже не учтя сам рекорд. Мария Нестеренко была казнена вместе со своим мужем. В утро расстрела её продолжали избивать в вагоне поезда, выпытывая показания, хотя приговор уже был получен.

Среди казнённых — бывший первый секретарь ЦК ВКП (б) Казахстана, а до ареста — Главный государственный арбитр СССР Филипп Исаевич Голощёкин. Человек удивительной судьбы: он был одним из тех, кто в ночь на 17 июля 1918 года расстреливал царскую семью в Ипатьевском доме в Екатеринбурге, и он же после революции восстанавливал хозяйство Самарской области.

Вот лишь несколько наиболее ярких и полных на сегодняшний день биографий тех, кто был расстрелян в упор в барышском овраге. Среди них был и генерал-лейтенант авиации Фёдор Константинович Арженухин, начальник Военной академии командного и штурманского состава ВВС, генерал-лейтенант авиации Иван Иосифович Проскуров, начальник разведывательного управления Красной Армии, Герой Советского Союза, а также Яков Григорьевич Таубин — оружейный конструктор, создатель первого в мире автоматического гранатомёта. Вместе с мужьями казнили жён генерал-майора артиллерии Г.К.Савченко — А.И. Фибих и замнаркома торговли Д.А.Розова — З.П.Егорову.

В ту ночь в барышском овраге убили и генерал-майоров авиации И.Ф.Сакриера и П.С.Володина, генерал-майора технических войск М.М.Каюкова, артиллерийских полковников С.О.Склизкова и И.И.Засосова, начальника опытно-конструкторского бюро Наркомата вооружения М.Н.Соборнова и первого секретаря Омского обкома Д.А.Булатова.

Все они были реабилитированы посмертно.

Евгений ШУРМЕЛЁВ, Екатерина ПОЗДНЯКОВА

P.S. Этот расстрел на Барышской железнодорожной станции до недавнего времени находился под грифом «Совершенно секретно». Об этой истории и сегодня мало что известно, не ясна даже точная причина такой спешки с расстрелом. По одной из версий, руководство страны ожидало захвата Поволжья фашистами, а потому опасалось, что «враги народа», к тому же асы командования авиации, окажут врагу посильную помощь, Не известно и точное место расстрела, но можно предположить, что из-за спешки везти обречённых в глубь леса не стали, а потому местом казни выбрали карьер недалеко от станции. Вокруг оврага и сейчас крутые склоны, так что убежать измученным и изувеченным пытками и допросами людям было практически невозможно.

В этой трагедии ещё много загадок. Очевидна пока лишь сила этого зверского истребления настоящих героев своей страны, коим и по сей день чужая земля, без единой отметины того страшного октябрьского дня, не стала пухом.

В Генеральские судьбы времен второй мировой.

В ходе боевых действий по тем или иным причинам военнослужащие иногда попадают в плен, так по архивным данным ФРГ за все годы Второй мировой войны в общей сложности через плен прошли почти 35 млн.человек, по данным исследователей, офицеры от этого общего количества пленных составляли порядка 3 % , а попавших в плен военных в ранге генералов насчитывалось итого меньше, всего то несколько сотен человек. Однако именно эта категория военнопленных всегда представляла особый интерес для спецслужб и различных политических структур воюющих сторон, поэтому больше всего испытывала на себе идеологический прессинг и другие разнообразные формы морально-психологического воздействия.

В связи, с чем невольно возникает вопрос, так у которой из воюющих сторон было наибольшее количество попавших в плен высших военных должностных лиц имевших звания генералов, в Красной Армии или в германском Вермахте?

Из различных данных известно что за годы Второй мировой войны в немецком плену оказались 83 генерала Красной армии. Из них 26 человек погибли по разным причинам: расстреляны, убиты лагерной охраной, умерли от болезней. Остальные после Победы были депортированы в Советский Союз. Из них 32 человека репрессированы (7 повешены по делу Власова, 17 расстреляны на основании приказа Ставки № 270 от 16 августа 1941 г. "О случаях трусости и сдачи в плен и мерах по пресечению таких действий") и за "неправильное" поведение в плену 8 генералов приговорены к различным срокам заключения. Оставшихся 25 человек после более чем полугодовой проверки оправдали, но затем постепенно уволили в запас (ссылка: http://nvo.ng.ru/history/2004-04-30/5_fatum.html).

Подавляющее большинство советских генералов попали в плен в 1941 году, всего 63 генерала Красной Армии. В 1942 году наша армия потерпела еще ряд поражений. И здесь в окружениях противником были захвачены в плен еще 16 генералов. В 1943 году попало в плен еще три генерала и в 1945 - один. Всего за войну - 83 человека. Из них 5 командующих армиями, 19 командиров корпусов, 31 командир дивизии, 4 начальника штаба армии, 9 начальников родов войск армий и т.д.

В книге современных исследователей данного вопроса Ф. Гущина и С. Жебровского утверждается, что якобы порядка 20 советских генералов согласились на сотрудничество с фашистами, по другим данным всего оказалось 8 генералов которые согласились на сотрудничество с немцами (http://ru.wikipedia.org/wiki) если эти данные соответствуют действительности то из этих 20-ти известны только два генерала, которые добровольно и открыто перешли на сторону врага, это Власов да еще один его собрат по предательству бывший командир 102-й стрелковой дивизии комбриг (генерал-майор) Иван Бессонов, это тот, который в апреле 1942-го предложил своим хозяевам-немцам создать специальные антипартизанские корпуса, и все, больше фамилий генералов-предателей нигде особо не упоминаются .

Таким образом, большинство советских генералов, которые попали в руки немцев, были либо ранены, либо находились в бессознательном состоянии и в дальнейшем вели себя в плену достойно. Судьбы многих из них до сих пор остаются неизвестными, так до сих пор неизвестна судьба генерал-майора Богданова, командира 48-й стрелковой дивизии, генерал-майора Доброзердова, который возглавлял 7-й стрелковый корпус, неизвестна судьба генерал-лейтенант Ершакова, который в сентябре 1941 г. принял командование 20-й армией, которая была вскоре разгромлена в битве под Смоленском.

Смоленск стал действительно несчастливым городом для советских генералов, там же генерал-лейтенант Лукин командовал в начале 20-й армией, а затем 19-й, которая была, также разгромлена там же в битве под Смоленском в октябре 1941 г.

Судьба генерал-майора Мишутина полна тайн и загадок, активный участник боев на Халхин-Голе, к началу Великой Отечественной командовал стрелковой дивизией в Белоруссии, там же в боевых действиях и бесследно исчез.

Только в конце 80-х годов была предпринята попытка воздать должное генералам Понеделину и Кириллову, которые наотрез отказывались сотрудничать с немцами.

Интересно сложилась судьба генерал-майора танковых войск Потапова, он оказался в числе тех пяти командующих армиями, которых немцы пленили за время войны. Потапов отличился в боях на Халхин-Голе, где он командовал Южной группой, а в начале войны он командовал 5-й армией Юго-Западного фронта. После освобождения из плена Потапов был награжден орденом Ленина, а позднее - повышен в звании до генерал-полковника. Затем после войны был назначен на должность первого заместителя командующего Одесским и Карпатским военными округами. Его некролог был подписан всеми представителями высшего командования, куда входило несколько маршалов. В некрологе ничего не говорилось о его пленении и пребывании в немецких лагерях. Так что оказывается не всех карали, за то что был в плену.

Последним советским генералом (и одним из двух генералов ВВС), захваченным немцами в плен, был генерал-майор авиации Полбин, командующий 6-м гвардейским бомбардировочным корпусом, поддерживавшим деятельность 6-й армии, которая в феврале 1945 г. окружила Бреслау. Он был ранен, схвачен в плен и убит, и лишь потом немцы установили личность этого человека. Его судьба была совершенно типичной для всех, кто оказался захвачен в плен в последние месяцы войны (ссылка: http://nvo.ng.ru/history/2004-04-30/5_fatum.html).

А как с пленными немецкими генералами? Сколько их оказалось на сталинских харчах под охраной спецвойск НКВД? Если советских бойцов и командиров в плену у немцев по разным данным находилось от 4,5 до 5,7 млн. человек, а немцев вместе с их союзниками в плену в СССР почти 4 млн. человек, разница в целый миллион в пользу немцев, то по генералам картина была иная, германских генералов в советский плен попало почти в пять раз больше чем советских!

Из исследований Б.Л.Хавкина известно:

Первые пленные генералы попали в ГУПВИ (Главного управления по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ) НКВД-МВД СССР) зимой 1942-1943 гг. Это были 32 пленника Сталинграда во главе с командующим 6-й армией генерал-фельдмаршалом Фридрихом Паулюсом. В 1944 г. были пленены еще 44 генерала. Особенно удачным был для Красной Армии 1945 г., когда 300 германских генералов были захвачены в плен.
По сведениям, содержавшимся в справке начальника тюремного отдела МВД
полковника П.С.Буланова от 28 сентября 1956 г., всего в советском плену было
376 германских генералов, из которых 277 были освобождены из плена и репатриированы на родину, 99 умерли. К числу умерших официальная статистика ГУПВИ отнесла и тех 18 генералов, которые были приговорены по Указу от 19 апреля 1943 г. к смертной казни и повешены как военные преступники.
В число пленных генералов и адмиралов вошли высшие чины сухопутных войск, люфтваффе, военно-морского флота, СС, полиции, а также государственные чиновники, получившие генеральский чин за заслуги перед рейхом. Среди пленных генералов больше всего было представителей сухопутных войск, а так же, как ни странно, отставников (ссылка: http://forum.patriotcenter.ru/index.php?PHPSESSID=2blgn1ae4f0tb61r77l0rpgn07&topic=21261.0).

Практически отсутствует информация о том что кто либо из германских генералов попал в плен раненым, контуженым или с оружием в руках, сдавались цивилизовано, со всеми атрибутами старой прусской военной школы. Это чаще советские генералы сгорали заживо в танках, гибли на поле боя и пропадали без вести.

Содержались пленные германские генералы практически в курортных условиях, так к примеру в лагере № 48, основанном в июне 1943 г. в бывшем доме отдыха ЦК профсоюза железнодорожников в поселке Чернцы Лежнёвского района Ивановской области в январе 1947 г. находилось 223 пленных генерала, из них 175 немцев, 35 венгров, 8 австрийцев, 3 румын, 2 итальянца. Этот лагерь был расположен в парке, в котором росли липы, были пешеходные дорожки, летом на клумбах цвели цветы. В зоне также был огород, занимавший около 1 га земли, в котором по желанию работали генералы и овощи, с которого шли на их стол в дополнение к существовавшим нормам питания. Таким образом, питание генералов было улучшено. Больным был положен дополнительный паек, включавший мясо, молоко и масло. Однако в лагере бывали и голодовки, участники которых протестовали против плохого обслуживания в столовой, недовыдаче продуктов, положенных по норме, отключения света и т.д. Попыток к бегству из плена, попытки поднять какой нибудь бунт или восстание среди германских генералов не было.

Совсем другая картина наблюдалась с советскими генералами, 6 человек из них рискуя жизнями совершили побег из лагеря чтобы в дальнейшем продолжить воевать в рядах партизан, это генерал-майоры И.Алексеев, Н.Гольцев, С.Огурцов, П.Сысоев, П.Цирюльников и бригадный комиссар И.Толкачёв (ссылка: http://ru.wikipedia.org/wiki). Еще 15 советских генералов были казнены фашистами за подготовку побегов и подпольную деятельность.

По поводу сотрудничества немецких генералов с советскими властями известно многое, факты подтверждают, что сотрудничали генералы с советами очень активно и охотно, так например в февpале 1944 г. генеpалы Зайдлицем и Коpфес приняли личное участие в pаботе по агитации в геpманских войсковых частях, окруженных в районе г. Коpсунь-Шевченковский. Зайдлиц и Коpфес даже встречались с генералом армии Ватутиным, с которым был согласован план меpопpиятий. Было отпечатано и сброшено с самолетов 500 тыс. экземпляров обращения Зайдлица к офицерскому корпусу и солдатам окруженной гpуппиpовки с призывом пpекpатить сопротивление во избежание бессмысленных жертв. Немецкий генерал Зайдлиц по всей видимости мечтал стать новым освободителем Германии и даже просил советское руководство дать ему разрешение на формирование немецких национальных частей, однако русские также как и немцы не доверяли перебежчикам, пленным немцам было разрешено в основном заниматься агитационной работой по разложению войск противника на фронте и не более того, а Власов получил добро немцев на реальное формирование войск РОА только осенью 1944г. прямо перед началом катастрофы третьего рейха, когда германцам уже некого было направлять на передовую.

Вскоре летом 1944г., разу после последнего покушения на Гитлера, понимая, что рейху приходит конец, практически все генералы во главе с Паулюсом ринулись сотрудничать с советской администрацией, С этого момента Паулюс пеpесматpивает свои позиции по отношению к антифашистскому движению и уже 14 августа он вступает в Союз немецких офицеров и выступает с обращением к германским войскам на фронте, обращение было передано по радио, листовки с его текстом забрасывались в расположение немецких войск, видимо, это имело воздействие на многих солдат и офицеров. Ведомству Гебельса даже пришлось развернуть ответную пропагандистскую кампанию, доказывать, что это обращение фальсификация.

Война это жестокое испытание, она не щадит даже генералов и маршалов. Генерал в армии - это очень большая власть, а вместе с ней и очень большая ответственность. У каждого военачальника бывают взлёты и падения, у каждого своя судьба. Один становится на веки национальным Героем, а другой исчезает в небытиё.

Считается, что из 83 генералов Красной армии, попавших в плен к фашистам, неустановленной остаётся судьба лишь одного – дивизионного комиссара Серафима Николаева. На поверку же оказывается, что достоверная информация отсутствует ещё как минимум о 10 пленных высших командирах. Немецкие историки пишут про них одно, наши – другое, причём данные расходятся кардинально. Да что там данные, до сих пор точно не сосчитали, сколько же их было, попавших в плен генералов, – то ли 83 человека, то ли 72?

Официальные данные гласят, что в немецком плену погибли 26 советских генералов – кто-то умер от болезни, кого-то, куражась, убили охранники, кого-то расстреляли. Семерых, изменивших присяге, повесили по так называемому делу Власова. Ещё 17 человек расстреляли на основании приказа Ставки № 270 «О случаях трусости и сдачи в плен и мерах по пресечению таких действий». С ними по крайней мере всё более-менее ясно. А с остальными? Что стало с остальными?

Кто сотрудничал с немцами – генерал Мишутин или его двойник?

Пожалуй, больше всего споров у историков вызывает судьба генерал-майора Павла Семёновича Мишутина – героя боёв за Халхин-Гол. Великая Отечественная застала его в Белоруссии – Мишутин командовал стрелковой дивизией. Однажды генерал бесследно исчез – вместе с несколькими офицерами. Считалось, что они погибли, но в 1954 году американцы предоставили сведения, что Мишутин занимает высокий пост в одной из разведывательных служб Запада и якобы работает во Франкфурте.

У немецких историков в ходу версия о том, что Мишутин сотрудничал с Власовым, а после войны его завербовал командующий американской 7-й армией генерал Пэтч. Но советские историки выдвигают иную версию судьбы генерала Мишутина: он действительно попал в плен и погиб. А.

Идея с двойником пришла в голову генералу Эрнст-Августу Кёстрингу, отвечавшему за формирование «туземных» воинских подразделений. Он поразился внешнему сходству советского генерала и своего подчинённого, полковника Пауля Мальгрена. Вначале Кёстринг пытался уговорить Мишутина перейти на сторону немцев, но, убедившись в том, что родиной торговать наш генерал не намерен, попытался прибегнуть к шантажу. Приказав загримировать Мальгрена, он показал его Мишутину в мундире советского генерала без знаков различия и погон (этот эпизод приводится в советском сборнике воспоминаний «Чекисты рассказывают», изданном в 1976 году). Кстати, Мальгрен хорошо говорил по-русски, так что произвести подлог было достаточно просто.

Нет ясности и в вопросе о судьбе командующего Уральским военным округом генерал-лейтенанта Филиппа Ершакова. В начале войны округ преобразовали в 22-ю армию и отправили её в самое пекло, на Западный фронт.

В августе 1941 года армию Ершакова фактически разгромили под Смоленском, но генерал уцелел. И, странное дело, его не отдали под трибунал, а доверили ему командование 20-й армией. Через месяц эту армию немцы разнесли в пух и прах под Вязьмой – и снова Ершаков выжил. А вот дальнейшая судьба генерала вызывает много вопросов. Советские историки отстаивают версию о том, что Ершаков умер в концлагере Хаммельбург менее чем через год после пленения, ссылаясь при этом на лагерную книгу памяти. Но никаких подтверждений того, что в Хаммельбурге содержался именно генерал Ершаков, нет.

Два генерала: такие схожие судьбы и такие разные финалы

Если с судьбами Мишутина, Ершакова нет вообще никакой ясности, то биографии командармов Понеделина и Потапова более-менее известны. И тем не менее тайн и неразгаданных загадок в этих биографиях всё равно немало. За время войны в плен попали пять наших командующих армиями – среди них были и Понеделин с Потаповым. Павла Понеделина приказом Ставки № 270 от 16 августа 1941 года объявили злостным дезертиром и заочно приговорили к расстрелу.

Известно, что до конца апреля 1945 года генерал содержался в немецком концлагере. А дальше начинаются странности. Лагерь, в котором содержали генерала, освободили американские войска. Понеделину предложили служить в армии США, но он отказался, и 3 мая его передали советской стороне. Казалось бы, приговор не отменён, Понеделина должны расстрелять. Вместо этого генерала выпускают на свободу, и он едет в Москву. Полгода генерал весело «обмывает» в столичных ресторанах победу и своё нежданное освобождение. Никто и не думает его задерживать и приводить действующий приговор в исполнение.

Арестовывают Понеделина под самые новогодние праздники, 30 декабря 1945 года. Четыре с половиной года он проводит в «Лефортове», мягко говоря, в щадящих условиях (есть сведения о том, что еду генералу носили из ресторана). А 25 августа 1950 года Военная коллегия Верховного суда СССР приговаривает генерала к высшей мере наказания, и его в тот же день расстреливают. Странно, не так ли?

Не менее странной выглядит судьба генерал-майора танковых войск Михаила Потапова. Пленили командующего 5-й армией Юго-Западного фронта осенью 1941 года при обстоятельствах, аналогичных пленению Понеделина. Так же, как и Понеделин, Потапов пробыл в немецких лагерях до апреля 1945-го. А дальше – совершенно иная судьба. Если Понеделина отпускают на все четыре стороны, то Потапова под арестом везут в Москву, к Сталину.

И – о чудо! – Сталин отдаёт приказ восстановить генерала на службе. Мало того, Потапову присуждают очередное звание, а в 1947-м он оканчивает высшие курсы при Военной академии Генштаба. Дослужился Потапов до генерал-полковника – карьерному росту не помешала даже его личная встреча с Гитлером и слухи о том, что красный командир, находясь в плену, якобы «консультировал» германское командование.

Изменник Родины оказался разведчиком, выполняющим боевое задание

Судьбы некоторых пленённых генералов настолько захватывающи, что могли бы стать сценариями приключенческих боевиков. Командир 36-го стрелкового корпуса генерал-майор Павел Сысоев попал в плен под Житомиром летом 1941 года при попытке выйти из окружения. Генерал бежал из плена, обзавёлся формой и документами рядового, но его снова поймали, правда, так и не распознав в нём военачальника. Помыкавшись по концлагерям, в августе 1943-го генерал вновь совершает побег, собирает партизанский отряд и бьёт фашистов. Менее чем через год партизана-героя вызывают в Москву, где арестовывают, – полгода Сысоев проводит за решёткой. После войны генерал восстановился на службе и, окончив высшие академические курсы при АГШ, вышел в отставку и занялся преподаванием.

Начальник штаба 6-го стрелкового корпуса Киевского особого военного округа Борис Рихтер был кадровым офицером царской армии, дворянином, добровольно перешедшим на сторону Красной армии. Рихтер не только успешно пережил всевозможные кадровые чистки, но и получил звание генерал-майора в 1940-м году. А далее – война и плен.

В советское время официальная версия дальнейшей жизни генерала Рихтера гласила: в 1942 году он под фамилией Рудаев возглавил разведывательно-диверсионную школу абвера в Варшаве, и на этом основании Военная коллегия Верховного суда СССР заочно приговорила его к расстрелу.

В августе 1945 года его якобы задержали и расстреляли, но… оказалось, что Рихтер отнюдь не расстрелян, а бесследно исчез в последние дни войны. Рассекреченные несколько лет назад архивные данные свидетельствуют о том, что генерал-майор Борис Рихтер выполнял в немецком тылу задание советской разведки, а после войны продолжил исполнять свой долг перед Родиной, находясь в ближнем окружении германского генерала Гелена, отца-основателя западногерманских спецслужб.

Величие подвига нашего народа в Великой Отечественной войне состоит в том, что он, хотя и страшно дорогой ценой, но вынес мощный удар доселе непобедимой германской армии и не позволил ей, как рассчитывало командование вермахта, осуществить пресловутый блицкриг на Восток.

"СПЕЦИАЛЬНАЯ ОБРАБОТКА"

К сожалению, еще остается много темных пятен, связанных с этой страшной войной. Среди них - судьбы советских военнопленных. Ибо в эти годы через горнило немецкого плена прошли 5 740 000 советских военнопленных. Притом лишь около 1 млн. находились в концентрационных лагерях к концу войны. В немецких списках умерших значилась цифра около 2 млн. Из оставшегося количества 818 000 сотрудничали с немцами, 473 000 были уничтожены в лагерях вермахта на территории Германии и Польши, 273 000 погибли и около полумиллиона были уничтожены в пути, 67 000 солдат и офицеров совершили побег. По статистике, в немецком плену погибали двое из трех советских военнопленных. Особенно ужасным в этом отношении был первый год войны. Из 3,3 млн. советских военнопленных, захваченных немцами в течение первых шести месяцев войны, к январю 1942 г. погибли или были уничтожены около 2 млн. человек. Массовые истребления советских военнопленных превзошли даже темпы расправы с представителями еврейской национальности в период пика антисемитской кампании в Германии.

Архитектором геноцида был не член СС и даже не представитель нацистской партии, а всего лишь престарелый генерал, находившийся на военной службе с 1905 г. Это генерал пехоты Герман Райнеке, который возглавлял в германской армии отдел потерь военнопленных. Еще до начала операции "Барбаросса" Райнеке выступил с предложением об изоляции военнопленных-евреев и о передаче их в руки СС для "специальной обработки". Позднее, будучи судьей "народного суда", он приговорил к виселице сотни немецких евреев.

При этом Гитлер, получив активную поддержку со стороны вермахта в кампании массового уничтожения евреев, окончательно убедился в возможности осуществления плана тотального уничтожения отдельных наций и народностей.

СМЕРТЬ И СТАТИСТИКА

Отношение Сталина к своим военнопленным было чрезвычайно жестоким, даже несмотря на то, что среди них в 1941 г. оказался его собственный сын. По существу же, отношение Сталина к вопросу о военнопленных проявилось уже в 1940 г. в эпизоде с Катынскими лесами (расстрел польских офицеров). Именно вождь был инициатором концепции "любой сдавшийся - предатель", которая позднее была списана на счет начальника политуправления Красной Армии Мехлиса.

В ноябре 1941 г. советская сторона выразила слабый протест по поводу плохого обращения с военнопленными, при этом отказавшись содействовать деятельности Международного Красного Креста по обмену списками людей, захваченных в плен. Такими же незначительными были и протесты СССР на Нюрнбергском процессе, на котором советские военнопленные были представлены лишь одним свидетелем - лейтенантом медслужбы Евгением Кивелишой, попавшим в плен в 1941 г. Эпизоды, приведенные Кивелишой и подтвержденные другими показаниями, свидетельствовали о том, что с советскими военнослужащими обращались так же, как с представителями еврейской национальности. Более того, когда впервые были опробованы газовые камеры в лагере "Аушвиц", первыми жертвами их стали именно советские военнопленные.

Советский Союз ничего не сделал для того, чтобы заполучить нацистов, обвинявшихся в преступлениях против военнопленных, - ни престарелого организатора и идеолога Райнеке, ни командующего войсками Германа Гота, Эриха Манштейна и Рихарда Руффа, ни командиров СС Курта Мейера и Зеппа Дитриха, против которых были выдвинуты серьезные обвинения.

К сожалению, большая часть наших военнопленных, освобожденных из немецких застенков, была позднее направлена в советские лагеря. И лишь после смерти Сталина начался процесс их реабилитации. Среди них, к примеру, были такие достойные люди, как майор Гаврилов - герой обороны Брестской крепости, который провел больше времени в советских лагерях, чем в немецких. Сталин, как говорят, точно определил свое отношение к этой проблеме: "Смерть одного человека - это трагедия, смерть нескольких тысяч людей - статистика".

СУДЬБЫ ГЕНЕРАЛЬСКИЕ

Трагичны судьбы не только многих солдат-военнопленных, но и судьбы советских генералов. Большинство советских генералов, которые попали в руки немцев, были либо ранены, либо находились в бессознательном состоянии.

За годы Второй мировой войны в немецком плену оказались 83 генерала Красной армии. Из них 26 человек погибли по разным причинам: расстреляны, убиты лагерной охраной, умерли от болезней. Остальные после Победы были депортированы в Советский Союз. Из них 32 человека репрессированы (7 повешены по делу Власова, 17 расстреляны на основании приказа Ставки # 270 от 16 августа 1941 г. "О случаях трусости и сдачи в плен и мерах по пресечению таких действий") и за "неправильное" поведение в плену 8 генералов приговорены к различным срокам заключения.

Оставшихся 25 человек после более чем полугодовой проверки оправдали, но затем постепенно уволили в запас.

В судьбах тех генералов, которые оказались в немецком плену, имеется еще немало тайн. Приведу несколько типичных примеров.

Остается загадкой судьба генерал-майора Богданова. Он командовал 48-й стрелковой дивизией, которая была уничтожена в первые дни войны в результате выдвижения немцев из района Риги к советским границам. В плену Богданов присоединился к бригаде Гил-Родинова, которая формировалась немцами из представителей восточноевропейских национальностей для выполнения задач антипартизанской борьбы. Сам подполковник Гил-Родинов до пленения был начальником штаба 29-й стрелковой дивизии. Богданов занял должность начальника контрразведки. В августе 1943 г. военнослужащие бригады перебили всех немецких офицеров и перешли на сторону партизан. Гил-Родинов был позднее убит, сражаясь уже на стороне советских войск. Судьба же Богданова, который тоже перешел на сторону партизан, неизвестна.

Генерал-майор Доброзердов возглавлял 7-й стрелковый корпус, которому в августе 1941 г. была поставлена задача остановить продвижение немецкой 1-й танковой группы в район Житомира. Контратака корпуса потерпела неудачу, частично способствовав окружению немцами Юго-Западного фронта под Киевом. Доброзердов остался жив и вскоре был назначен начальником штаба 37-й армии. Это был период, когда на левом берегу Днепра советское командование осуществляло перегруппировку разрозненных сил Юго-Западного фронта. В этой чехарде и неразберихе Доброзердов оказался в плену. Сама 37-я армия была расформирована в конце сентября, а затем вновь создана под командованием Лопатина для обороны Ростова. Доброзердов выдержал все ужасы плена и после войны вернулся на Родину. Дальнейшая судьба неизвестна.

Генерал-лейтенант Ершаков был в полном смысле одним из тех, кому посчастливилось уцелеть от сталинских репрессий. Летом 1938 г., в самый разгар процесса чисток, он стал командующим Уральского военного округа. В первые дни войны округ был преобразован в 22-ю армию, которая стала одной из трех армий, направленных в самое пекло сражений - на Западный фронт. В начале июля 22-я армия не смогла остановить продвижение немецкой 3-й танковой группы в направлении к Витебску и в августе была полностью уничтожена. Однако Ершакову удалось спастись. В сентябре 1941 г. он принял командование 20-й армией, которая была разгромлена в битве под Смоленском. Тогда же при неизвестных обстоятельствах был захвачен в плен и сам Ершаков. Он прошел через плен и остался жив. Дальнейшая судьба неизвестна.

До начала войны генерал-лейтенант Лукин командовал Забайкальским военным округом. В мае 1941 г. Сталин, находясь в состоянии паники, решил предпринять ряд ответных мер на неоднократные проявления недоброжелательности со стороны Гитлера. В их число входило создание на основе Забайкальского военного округа 16-й армии, которая позднее была передислоцирована на Украину, где оказалась уничтожена в первые дни войны. Лукин впоследствии командовал 20-й армией, а затем 19-й, которая была также разгромлена в битве под Смоленском в октябре 1941 г. Командующий попал в плен. В декабре 1942 г. к изувеченному генералу (без одной ноги, с парализованной рукой) обратился Власов с предложением присоединиться к PОА (Русской освободительной армии). Аналогичные попытки предпринимались и со стороны Трухина, начальника штаба власовской армии, бывшего коллеги Лукина, но и они не увенчались успехом. В конце войны Лукин вернулся на Родину, однако не был восстановлен на действительной службе (предлог: медицинские показания).

Судьба генерал-майора Мишутина полна тайн и загадок. Он родился в 1900 г., принимал участие в боях на Халхин-Голе, а к началу Великой Отечественной командовал стрелковой дивизией в Белоруссии. Там же в боевых действиях бесследно исчез (участь, которую разделили тысячи советских воинов). В 1954 г. бывшие союзники проинформировали Москву, что Мишутин занимает высокий пост в одной из разведывательных служб Запада и работает во Франкфурте. Согласно представленной версии генерал вначале присоединился к Власову, а в последние дни войны был завербован генералом Пэтчем, командующим американской 7-й армией, и стал западным агентом. Более реальной кажется другая история, изложенная русским писателем Тамаевым, согласно которой офицер НКВД, расследовавший судьбу генерала Мишутина, доказал, что Мишутин был расстрелян немцами за отказ сотрудничать, а его имя использовалось совершенно другим человеком, проводившим набор военнопленных во власовскую армию. В то же время в документах о власовском движении не содержится какой-либо информации о Мишутине, а советские органы через своих агентов среди военнопленных, из допросов Власова и его пособников после войны несомненно установили бы действительную судьбу генерала Мишутина. Кроме того, если Мишутин и погиб как герой, то тогда непонятно, почему о нем нет никакой информации в советских изданиях по истории Халхин-Гола. Из всего вышесказанного следует, что судьба этого человека до сих пор остается тайной.

Генерал-лейтенант Музыченко в начале войны командовал 6-й армией Юго-Западного фронта. В состав армии входили два огромных механизированных корпуса, на которые советское командование возлагало большие надежды (они, к сожалению, не оправдались). 6-й армии удалось при обороне Львова оказать врагу стойкое сопротивление. В дальнейшем 6-я армия сражалась в районе городов Броды и Бердичев, где в результате плохо скоординированных действий и отсутствия авиационной поддержки потерпела поражение. 25 июля 6-я армия была переброшена на Южный фронт и уничтожена в Уманском котле. Тогда же был пленен и генерал Музыченко. Он прошел через плен, но не был восстановлен в должности. Отношение Сталина к генералам, сражавшимся на Южном фронте и попавшим там в плен, было более жестким, чем к генералам, плененным на других фронтах.

Генерал-майор Новиков в начале войны возглавлял полк, сражавшийся на реке Прут, а затем на Днепре. Новиков успешно командовал 2-й кавалерийской дивизией во время обороны Сталинграда и 109-й стрелковой дивизией во время битвы за Крым и при проведении арьергардных операций под Севастополем. Ночью 13 июля 1942 г. корабль, на котором эвакуировались отступавшие части, потопили немцы. Новиков был взят в плен и направлен в лагерь Хаммельсбург. Он активно участвовал в движении сопротивления сначала в Хаммельсбурге, затем во Флюссенбурге, куда был переведен гестапо весной 1943 г. В феврале 1944 г. генерала убили.

Генерал-майор Огурцов командовал 10-й танковой дивизией, входившей в состав 15-го механизированного корпуса Юго-Западного фронта. Поражение дивизии в составе "группы Вольского" южнее Киева решило судьбу этого города. Огурцов был захвачен в плен, однако ему удалось совершить побег во время транспортировки из Замостья в Хаммельсбург. Он присоединился к группе партизан на территории Польши, возглавляемой Манжевидзе. 28 октября 1942 г. погиб в бою на территории Польши.

Судьбы генерал-майоров Понеделина и Кириллова являются наглядным примером деспотизма и жестокости, отличавших сталинский режим. 25 июля 1941 г. под Уманью разгромленные силы советской 6-й армии (под командованием вышеупомянутого Музыченко) совместно с 12-й армией вошли в "батальонную группу" под командованием бывшего командующего 12-й армией генерала Понеделина. Батальонной группе, сражавшейся на Южном фронте, была поставлена задача выйти из окружения противника. Однако группа потерпела поражение, и все части, занятые в операции по деблокировке, оказались уничтоженными. Понеделин и командир 13-го стрелкового корпуса генерал-майор Кириллов были захвачены в плен. Вскоре после этого их обвинили в дезертирстве, и по сей день судьба их остается неизвестной.

В своих воспоминаниях, опубликованных в I960 г., генерал армии Тюленев, командовавший Южным фронтом, не упоминает этого факта. Однако он неоднократно цитирует текст телеграммы, подписанный им и корпусным комиссаром Запорожцем, являвшимся комиссаром этого же фронта, в которой Понеделин обвиняется в "распространении паники" - на тот момент самом серьезном из преступлений. Однако факты свидетельствуют, что Понеделин, опытный офицер, занимавший до войны должность начальника штаба Ленинградского военного округа, использовался в качестве прикрытия ошибок, допущенных самим Южным фронтом и его командующим генералом армии Тюлениным.

Лишь в конце 80-х годов в советской литературе была предпринята попытка воздать должное генералам Понеделину и Кириллову, которые наотрез отказывались сотрудничать с немцами. Это стало возможно после того, как была рассекречена директива Ставки # 270 от 17 августа 1941 г. Она, в частности, обвиняла генерал-лейтенанта Качалова, командующего 28-й армией, погибшего смертью храбрых на поле боя, а также генерал-майоров Понеделина и Кириллова в дезертирстве и переходе на сторону врага. На самом же деле генералы не сотрудничали с немцами. Их силой заставляли фотографироваться с солдатами вермахта, после чего сфабрикованные фотоснимки распространялись на позициях советских войск. Именно такая дезинформация убедила Сталина в предательстве генералов. Находясь в концентрационном лагере Вольфхайде, Понеделин и Кириллов отказались перейти на сторону Русской освободительной армии. Кириллов был позднее переправлен в Дахау. В 1945 г. американцы освободили Понеделина, после чего тот сразу же связался с советской военной миссией в Париже. 30 декабря 1945 г. Понеделин и Кириллов были арестованы. После пяти лет пребывания в Лефортово против них были выдвинуты серьезные обвинения по так называемому "ленинградскому делу". Военным трибуналом они были приговорены к смертной казни и расстреляны 25 августа 1950 г. Генерал Снегов, командир 8-го стрелкового корпуса, входившего в "батальонную группу Понеделина", был также захвачен в плен под Уманью, но, по всей вероятности, не подвергся репрессиям после возвращения на Родину.

Генерал-майор танковых войск Потапов был одним из пяти командующих армиями, которых немцы пленили за время войны. Потапов отличился в боях на Халхин-Голе, где он командовал Южной группой. В начале войны он командовал 5-й армией Юго-Западного фронта. Это объединение сражалось, пожалуй, лучше других до принятия Сталиным решения о перенесении "центра внимания" на Киев. 20 сентября 1941 г. в ходе ожесточенных сражений под Полтавой Потапов был захвачен в плен. Есть информация, что с Потаповым беседовал сам Гитлер, пытаясь убедить его перейти на сторону немцев, но советский генерал наотрез отказался. После освобождения Потапов был награжден орденом Ленина, а позднее - повышен в звании до генерал-полковника. Затем был назначен на должность первого заместителя командующего Одесским и Карпатским военными округами. Его некролог был подписан всеми представителями высшего командования, куда входило несколько маршалов. В некрологе ничего не говорилось о его пленении и пребывании в немецких лагерях.

Последним генералом (и одним из двух генералов ВВС), захваченным немцами в плен, был генерал-майор авиации Полбин, командующий 6-м гвардейским бомбардировочным корпусом, поддерживавшим деятельность 6-й армии, которая в феврале 1945 г. окружила Бреслау. Он был ранен, схвачен в плен и убит, и лишь потом немцы установили личность этого человека. Его судьба была совершенно типичной для всех, кто оказался захвачен в плен в последние месяцы войны.

Комиссар дивизии Рыков был одним из двух высокопоставленных комиссаров, захваченных немцами в плен. Вторым человеком такого же ранга, плененным немцами, стал комиссар бригады Жилянков, которому удалось скрыть свою личность и который позднее присоединился к власовскому движению. Рыков вступил в ряды Красной Армии в 1928 г. и к началу войны был комиссаром военного округа. В июле 1941 г. назначен одним из двух комиссаров, прикрепленных к Юго-Западному фронту. Вторым был Бурмистенко, представитель Украинской коммунистической партии. Во время прорыва из Киевского котла Бурмистенко, а вместе с ним командующий фронтом Кирпонос и начальник штаба Тупиков были убиты, а Рыков ранен и захвачен в плен. Приказ Гитлера требовал немедленного уничтожения всех захваченных комиссаров, даже если это означало ликвидацию "важных источников информации". Рыкова немцы замучили до смерти.

Генерал-майор Самохин до войны был военным атташе в Югославии. Весной 1942 г. он получил назначение на пост командующего 48-й армией. На пути к новому месту службы его самолет приземлился в оккупированном немцами Мценске вместо Ельца. Как утверждает бывший начальник штаба 48-й армии, а в дальнейшем маршал Советского Союза Бирюзов, немцы захватили тогда кроме самого Самохина документы советского планирования на летнюю (1942 г.) наступательную кампанию, что позволило им своевременно предпринять контрмеры. Интересен тот факт, что вскоре после этого советские войска перехватили немецкий самолет с планами проведения летнего наступления германской армии, но Москва либо извлекла неправильные выводы из них, либо вовсе их проигнорировала, что привело к поражению советских войск под Харьковом. Самохин вернулся из плена на Родину. Дальнейшая судьба неизвестна.

Генерал-майор Сусоев, командир 36-го стрелкового корпуса, был захвачен немцами в плен переодетым в форму рядового солдата. Ему удалось совершить побег, после чего он присоединился к вооруженной банде украинских националистов, а затем перешел на сторону просоветски настроенных украинских партизан, возглавляемых знаменитым Федоровым. Он отказался возвращаться в Москву, предпочитая оставаться с партизанами. После освобождения Украины Сусоев возвратился в Москву, где был реабилитирован.

Генерал-майор авиации Тхор, командовавший 62-й воздушной дивизией, являлся первоклассным военным летчиком. В сентябре 1941 г., будучи командиром дивизии дальней авиации, он был сбит и ранен при ведении наземного боя. Прошел через многие немецкие лагеря, активно участвовал в движении сопротивления советских узников в Хаммельсбурге. Факт, конечно же, не ускользнул от внимания гестапо. В декабре 1942 г. Тхор был переправлен во Флюссенберг, где 23 февраля 1943 г. к нему были применены "специальные методы обработки".

Генерал-майор Вишневский был захвачен в плен менее чем через две недели после принятия им командования 32-й армией. Армия эта в начале октября 1941 г. была брошена под Смоленск, где в течение нескольких дней полностью уничтожена противником. Это произошло в то время, когда Сталин оценивал вероятность военного поражения и планировал переезд в Куйбышев, что, однако, не помешало ему издать приказ об уничтожении ряда высших офицеров, которые были расстреляны 22 июля 1941 г. Среди них: командующий Западным фронтом генерал армии Павлов; начальник штаба этого фронта генерал-майор Климовских; начальник связи того же фронта генерал-майор Григорьев; командующий 4-й армии генерал-майор Коробков. Вишневский выдержал все ужасы немецкого плена и вернулся на Родину. Дальнейшая судьба неизвестна.

1960-1990-е годы в отечественных публикациях назывались разные цифры потерь советских генералов и адмиралов в 1941-1945 гг. В 1991-1994 гг. в «Военно-историческом журнале» был опубликован уточненный список, содержащий 416 фамилий высших офицеров армии и флота 1 ; военный историк А.А. Шабаев писал о 438 генералах и адмиралах, погибших в период войны 2 , и наконец, И.И. Кузнецов привел новые данные - 442 человека 3 .

Изучение военно-исторической литературы, документов Российского государственного военного архива (РГВА) и Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации (ЦАМО РФ) позволило автору включить в список в дополнение к 416 еще 42 фамилии генералов и адмиралов, погибших в 1941-1945 гг. С учетом выявленных фамилий составлен и опубликован более полный список генералов и адмиралов (458 человек) с указанием фамилии, имени, отчества, звания, последней должности, даты и обстоятельств смерти 4 . Следует отметить, что в военно-исторической и мемуарной литературе называются и другие фамилии погибших генералов. Поскольку писатели и мемуаристы иногда дают ошибочные сведения о времени и обстоятельствах смерти того или иного генерала, каждую фамилию приходилось проверять по документам РГВА и ЦАМО РФ, устраняя явные ошибки и внося необходимые уточнения.

Установив общую цифру потерь, необходимо рассмотреть их по периодам войны и обстоятельствам смерти. Согласно приказу заместителя наркома обороны от 4 февраля 1944 года к безвозвратным потерям отнесены погибшие в боях, пропавшие на фронте без вести, умершие от ран на поле боя и в лечебных учреждениях, умершие от болезней, полученных на фронте, или умершие на фронте от других причин, попавшие в плен. По своему характеру потери распределены на боевые и небоевые. Боевые - это убитые на поле боя, умершие от ран на этапах санитарной эвакуации и в госпиталях, пропавшие без вести в условиях боя и попавшие в плен. К небоевым отнесены потери, не связанные с непосредственным выполнением боевого задания, в том числе в войсках, ведущих боевые действия: погибшие при неосторожном обращении с оружием, в авариях, катастрофах и в результате других происшествий, умершие от болезни в лечебных учреждениях (на дому), покончившие жизнь самоубийством, расстрелянные по приговору военных трибуналов за различные воинские и уголовные преступления 5 .

В 1993 и 2001 гг. было опубликовано двумя изданиями статистическое исследование о потерях Советских Вооруженных Сил в ХХ веке 6 . Если в первом издании называлась цифра 421 генерал, то во втором она была уменьшена до 416 человек, хотя должно было быть наоборот, так как за время, прошедшее между двумя изданиями, были выявлены дополнительные сведения о погибших на войне генералах 7 , и общая цифра потерь должна была возрасти. Однако авторы статистического исследования, назвав цифру 416 человек, заявили, что «в это число не вошли не принимавшие участия в войне генерал-полковники А.Д. Локтионов, Г.М. Штерн, генерал-лейтенанты П.А. Алексеев, Ф.К. Арженухин, И.И. Проскуров, Е.С. Птухин, П.И. Пумпур, К.П. Пядышев, П.В. Рычагов, Я.В. Смушкевич, генерал-майоры П.С. Володин, М.М. Каюков, А.А. Левин, репрессированные перед войной и расстрелянные в годы войны» 8 .

Но, во-первых, генералы Володин, Проскуров, Птухин и Пядышев были арестованы не перед войной, а в начале войны, т.е. приняли в ней участие. Во-вторых, на мой взгляд, нет никаких оснований исключать из числа небоевых потерь умерших или погибших в годы войны генералов под предлогом их неучастия в боевых действиях. Поэтому в соответствии с упомянутым приказом, видимо, целесообразно включить в список безвозвратных потерь всех генералов и адмиралов, чья жизнь оборвалась в период с 22 июня 1941 по 9 мая 1945 года. Разумеется, одни из них войдут в разряд боевых потерь, другие - небоевых.

Итоги подсчета безвозвратных потерь советского высшего офицерского состава представлены в табл. 1.

Таблица 1.

* Россия и СССР в войнах ХХ века. Потери вооруженных сил: Статистическое исследование. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. С. 432.

Как видим, наибольшие потери понесли генерал-майоры - 372 человека, т.е. более 80 проц., генерал-лейтенантов погибло 66 человек (около 14 проц.), генерал-полковников - 6 (1,3 проц.), контр-адмиралов - 7 (1,5 проц.), остальных (маршалов, генералов армии и вице-адмиралов) - менее 1 проц.

Закономерно, что наибольшие боевые потери имели место в 1941 году, когда Красная армия отступала, целые армии попадали в окружение, сотни тысяч людей оказывались в плену, в том числе десятки генералов. Если за 46 месяцев войны пропали без вести 15 генералов, то свыше 73 проц. этого количества пришлось на первые шесть месяцев. Боевые потери за это время (22 июня - 31 декабря 1941 г.) составили 74 человека, т.е. ежемесячно погибали 12-13 генералов (см. табл. 2).

Таблица 2.

Боевые потери высшего офицерского состава в Великой Отечественной войне

Уже на второй день войны, 23 июня 1941 года, советский генералитет понес первые потери. При налете немецкой авиации на командный пункт осколком авиабомбы был убит помощник командующего Западным фронтом генерал-майор И.П. Михайлин. До конца июня 1941 года в боях погибли командиры дивизий генерал-майоры В.П. Пуганов и Д.П. Сафонов, командиры корпусов С.М. Кондрусев, М.Г. Хацкилевич, В.Б. Борисов и другие командиры соединений. 8 июля «мессершмитт» обстрелял автомашину командующего 13-й армией П.М. Филатова. Тяжелораненого генерала эвакуировали в московский госпиталь, где он скончался. Генерал-лейтенант Филатов стал первым командармом, погибшим в Великой Отечественной войне.

Тяжелая обстановка отступления зачастую вынуждала генералов заниматься не своим делом. Известны случаи, когда военачальники, вместо того чтобы руководить боем с командного пункта, лично вели бойцов в атаку и погибали на поле боя. В условиях окружения многие из них оказывались под огнем противника и гибли, как простые солдаты. В качестве примера можно назвать гибель командующего Юго-Западным фронтом генерал- полковника М.П. Кирпоноса и начальника штаба фронта генерал-майора В.И. Тупикова, погибших в урочище Шумейково 20 сентября 1941 года.

Десятками гибли командиры дивизий, корпусов, командующие армиями. В первый год войны 4 генерала, оказавшись в окружении и не желая сдаваться в плен, застрелились: командующий 33-й армией генерал-лейтенант М.Г. Ефремов, начальник штаба 57-й армии генерал-майор А.Ф. Анисов, генералы С.В. Верзин и П.С. Иванов.

За годы войны свыше 70 советских генералов были пленены (подавляющее большинство - в 1941-1942 гг.). В плен попали известные в армии генералы: бывший командующий войсками Уральского военного округа генерал-лейтенант Ф.А. Ершаков, начальник кафедры Академии Генерального штаба РККА генерал-лейтенант инженерных войск Д.М. Карбышев, несколько командармов и десятки командиров корпусов и дивизий. Подавляющее большинство плененных генералов вели себя достойно, остались верными присяге. Лишь единицы согласились сотрудничать с врагом. Всего в немецком плену погибли 23 советских генерала.

Несколько генералов, оказавшись на оккупированной врагом территории, продолжали сражаться в составе партизанских отрядов. 10 декабря 1941 года погиб начальник Бахчисарайского партизанского района генерал-майор Д.И. Аверкин, ранее командовавший 48-й кавалерийской дивизией. В июне 1942 года погиб в рукопашном бою командир партизанского отряда генерал Н.В. Корнев (бывший начальник штаба ВВС 20-й армии Западного фронта). Командир 10-й танковой дивизии Юго-Западного фронта генерал С.Я. Огурцов был пленен в августе 1941 года, а в апреле 1942-го бежал из плена, воевал в партизанском отряде и погиб в бою в октябре 1942 года.

К сожалению, ряд потерь объясняется обычной беспечностью. Так, 9 ноября 1 943 года командующий 44-й армией генерал-лейтенант

B. А. Хоменко и начальник артиллерии этой армии генерал-майор C. А. Бобков, потеряв ориентировку, заехали на автомобиле в расположение противника и были расстреляны в упор 9 .

В разделе боевых потерь удельный вес погибших в бою и умерших от ран колебался от 77 до 90 проц. Около 5 проц. общих потерь (или около 8 проц. боевых) составили потери в плену. Пропали без вести в 1941 году 11 генералов (около 15 проц. боевых потерь), в 1942 и 1943 гг. по два генерала (менее 1 проц.). Из 458 человек общих потерь боевые потери за весь период войны составили 296 человек (64,6 проц.).

Таким образом, безвозвратные потери среди советского генералитета составили 107 человек в 1941 году, 100 - в 1942-м, 94 - в 1943-м, 108 - в 1944-м, 49 - в 1945 году; всего 458 человек.

Анализ небоевых потерь (см. табл. 3) показывает, что в 1941 году из 33 человек трое умерли от болезней, двое застрелились, один погиб в катастрофе и 27 генералов (почти 82 проц.) были расстреляны. В 1942 году доля репрессированных генералов в числе небоевых потерь снизилась до 56,8 проц. Это тоже очень много 10 . В 1943-1945 гг. картина изменилась. Основную часть небоевых потерь уже составляли умершие от болезней. Причем это далеко не всегда были пожилые люди. Многим из умерших генералов (около 60 проц.) не исполнилось и 50 лет. Кроме того, потери были и в результате различных аварий и несчастных случаев. Так, командующий эскадрой Балтийского флота вице-адмирал В.П. Дрозд погиб 29 января 1943 года, когда ехал в автомобиле по льду Финского залива. Машина попала в полынью, и заслуженный адмирал погиб. Начальник научно-технического управления ВМФ инженер-вице-адмирал А.Г. Орлов погиб в авиационной катастрофе 28 апреля 1945 года. В 1944 и 1945 годах в автомобильных и авиационных катастрофах погибло 15 человек, а всего за годы войны - 19 генералов и адмиралов.

Небоевые потери высшего офицерского состава в Великой Отечественной войне

Таблица 4

Распределение потерь высшего офицерского состава по годам и воинским званиям

Таблица 5

Распределение потерь высшего офицерского состава по должностям

Удельный вес небоевых потерь в 1941- 1943 гг. колебался в пределах 27-30 проц., а в 1944-1945 гг. - 36-39 проц. Если в начале войны оказалось много репрессированных генералов, то в конце ее выросла смертность от болезней, составив в 1943 году 85 проц., в 1944-м - 75 проц., в 1945-м - 66,6 проц. небоевых потерь соответствующего года.

За 46 с половиной месяцев войны погибло и умерло 458 человек высшего начсостава, т.е. в среднем около 10 человек в месяц (см. табл. 4). Но эти потери по годам войны распределялись неравномерно. Самыми высокими они были в 1941 году - 107 человек за 6 месяцев, т.е. около 18 человек ежемесячно. В

1942- 1944 гг. потери сократились вдвое (8 - 9 человек в месяц). А в последние месяцы войны, январь- май 1945 года, вновь наблюдается рост потерь: 49 человек за 4 месяца (по 12 в месяц). Однако в 1945 году этот показатель вырос в основном за счет увеличившегося количества умерших от болезней и погибших в катастрофах.

Наибольшее число безвозвратных потерь высшего офицерского состава в армии и на флоте приходится на первые полтора года войны. Так, потери 1941-1942 гг. составили более 45 проц. всех потерь генералов и адмиралов за войну. В 1943 году погибло 94 генерала (около 20 проц.), две трети этого числа - боевые потери. В 1944 году при росте общих потерь наблюдалось заметное снижение числа боевых потерь генеральского состава, что стало результатом роста технической оснащенности армии и повышения боевого мастерства, организаторских способностей командных кадров. Однако и тогда потери продолжали оставаться большими. В течение года наша армия и флот потеряли убитыми 65 генералов. Общие потери генералов в 1 944 году с учетом умерших от болезней и погибших в авариях составили 108 человек.

В последние 4 месяца войны (январь-апрель 1945 г.) вновь наблюдается рост боевых потерь - 31 генерал (это более 7 человек в месяц) 11 .

Важно проанализировать, какие должности занимали погибшие советские генералы и при каких обстоятельствах они погибли (см. табл. 5).

Таким образом, в годы войны погибли (умерли от ран и болезней) 4 командующих фронта, 22 командующих армиями и 8 их заместителей, 55 командиров корпусов и 21 заместитель командира корпуса, 127 командиров дивизий и 8 командиров бригад. Если боевые командиры гибли в основном на полях сражений (85 проц. всех безвозвратных потерь), то основными причинами смерти генералов, служивших в центральном аппаратеНаркомата обороны, в военноучебных заведениях, конструкторских бюро, научно-исследовательских институтах и других учреждениях, расположенных в тылу, были болезни (около 60 проц.) и репрессии (свыше 20 проц.). Каждый третий генерал центрального аппарата НКО был репрессирован или умер от болезни, 16 проц. погибли в катастрофах и лишь 20 проц. - в ходе боевых действий (во время командировок на фронты).

Потери высшего офицерского состава Военно-морского флота были сравнительно невелики - 17 человек, из них 12 человек - небоевые потери. За весь период войны ВМФ лишился двух вице-адмиралов и семи контр-адмиралов. Оба вице-адмирала погибли в результате несчастных случаев. Четыре контр-адмирала умерли от болезней, а один застрелился. К числу боевых потерь относятся три генерала морской авиации (Ф.Г. Коробков, Н.А. Остряков, Н.А. Токарев) и два контр-адмирала (Б.В. Хорош- хин и Н.И. Зуйков).

Всего за время войны погибло, умерло от ран и болезней, пропало без вести, погибло в плену, в автомобильных и авиакатастрофах, расстреляно 458 человек, или около 10 проц. общего числа генералов и адмиралов, состоявших на военной службе в кадрах Вооруженных Сил СССР в период Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.

Боевые потери генералов (погибшие в бою, в плену, умершие от ран, пропавшие без вести, подорвавшиеся на минах и застрелившиеся во избежание плена) составили 64,6 проц., при этом в боях потеряно 44,5 проц. (182 из 458), умерло от ран 62 человека (13,5 проц.) и погибло в плену 5 проц. Небоевые потери достигли 35,4 проц., из них 17,9 проц. (82 человека) - умерли от болезней. Наибольшие ежемесячные потери пришлись на июнь-декабрь 1941 и январь-апрель 1945 года.

Безвозвратные потери генералов и адмиралов по составам, видам и родам войск (службам) распределились в следующем соотношении: командный состав - 88,9 проц., политический - менее 2 проц., технический - 2,8 проц., административный - 4,6 проц., медицинский - около 1 проц., юридический - 0,65 проц. Распределение генеральских потерь по видам Вооруженных Сил показано в табл. 6.

Анализируя приведенные данные, можно сделать вывод, что из числа погибших и пропавших без вести высших офицеров большая доля приходится на командный состав действующих армии и флота, командующих войсками фронтов и армий, их заместителей и начальников штабов объединений и соединений, командиров корпусов, дивизий, бригад, а больше всего - на командиров дивизий.

Таблица 6

Потери высшего офицерского состава Сухопутных войск, ВМФ и ВВС

Таблица 7

Потери генералов и адмиралов фашистской Германии

Составлена по: Яковлев Б. Новые данные о людских потерях вооруженных сил Германии во Второй мировой войне // Воен.-истор. журнал. 1962. № 12. С. 78.

Таблица 8

Потери генералов и адмиралов фашистской Германии (по званиям)

В этой связи интересно сравнить масштабы потерь советского и немецкого генералитета. Дело в том, что немцы еще полвека назад подвели итоги потерь своих генералов и адмиралов. В 1957 году в Берлине было опубликовано исследование Фольтмана и Мюллер-Виттена на эту тему 12 . В начале 60-х годов в работах Л.А. Безыменского 13 и Б. Яковлева использовались цифры из этой книги, в том числе опубликована итоговая таблица о потерях немецкого генералитета.

Как видно из табл. 7 и 8, общие потери немецкого генералитета вдвое превышают число погибших советских высших офицеров: 963 против 458. Причем по отдельным категориям потерь превышение было значительно больше. Так, например, в результате несчастных случаев немецких генералов по
гибло в два с половиной раза больше, без вести пропало в 3,2 раза больше, а в плену умерло в восемь раз больше, чем советских. Наконец, самоубийством покончили 110 немецких генералов, что в 11 раз(!) больше, чем советских. Это свидетельствует о катастрофическом падении в конце войны боевого духа гитлеровских генералов. Полагаю, эти цифры свидетельствуют о превосходстве нашего генералитета над генералами противника, о более высоком уровне советского военного искусства, особенно на завершающем этапе войны.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Воен.-истор. журнал. 1991. № 9-12; 1992. № 6-12; 1993. № 1-12; 1994. № 1-6.

2 Шабаев А.А. Потери офицерского состава Красной Армии в Великой Отечественной войне // Военно-исторический архив. 1998. № 3. С. 180.

3 Кузнецов И.И. Судьбы генеральские. Высшие командные кадры Красной Армии в 1940-1953 гг. Иркутск: Изд-во Иркутского ун-та, 2000. С. 182.

4 Печенкин А.А. Высший командный состав Красной Армии в годы Второй мировой войны. М.: Прометей, 2002. С. 247-275.

5 Россия и СССР в войнах ХХ века. Потери вооруженных сил: Статистическое исследование. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. С. 8.

6 Гриф секретности снят: Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах: Статистическое исследование / В.М. Андроников, П.Д. Буриков, В.В. Гуркин и др.; Под общ. ред. Г.Ф. Кривошеева. М.: Во- ениздат, 1993. С. 321; Россия и СССР в войнах ХХ века... С. 430.

7 Отдали жизнь за Родину // Воен.-ис- тор. журнал. 2000. № 5. С. 24-28; Кузнецов И.И. Указ. соч. С. 182; Шабаев А.А. Указ. соч. С. 180.

8 Россия и СССР в войнах ХХ века... С. 432.

9 Кузнецов И.И. Указ. соч. С. 68.

10 Если из 72 пленных генералов в гитлеровских лагерях погиб каждый третий, то из ста арестованных НКВД генералов погибли почти две трети - 63 генерала, из которых 47 расстреляны, а 16 умерли в тюрьме в 1942-1953 гг. Подсчитано автором.

11 Динамика потерь среди генералов вермахта была совсем иной: в 1941-1942 гг. погибло лишь несколько немецких генералов, а в 1943-1945 гг. в плен попали 553 гитлеровских генерала и адмирала; на эти же годы пришлось подавляющее большинство безвозвратных потерь высших офицеров «третьего рейха».

12 Folttmann J., Moller-Witten H. Opfergang der Generale. Die Verluste der Generale und Admirale und der im gleichen Dienstgrad stehenden sonstigen Offiziere und Beamten im Zweiten Weltkrieg. Berlin, 1957.

13 Безыменский Л.А. Германские генералы - с Гитлером и без него. М., 1964. С. 399-400.