Польша - россия. Новая страница (1)

Русско-польские войны - ряд войн между Киевской Русью , а затем Русским государством с одной стороны, Польшей и Речью Посполитой с другой.

Владимировичей против Польши

Предыстория

В период Древнерусского государства

В 981 году летопись отмечает первое столкновение Киевской Руси с Польшей. Владимир Святославич захватил червенские города . Галицко-Волынская летопись , повествующая под 1229 годом об участии Романовичей в польской междоусобице, отмечает, что так далеко в Польшу заходил только Владимир Святославич.

Участие поляков в междоусобицах

В конце XII века образовался альянс Романа Мстиславича волынского с поляками. Роман помог Казимировичам против их внутриполитических противников, а они ему помогли овладеть Галичем (1199). Однако, в при Завихосте Роман был убит (1205).

В 1287 году русские князья с Телебугой и Алгуем ходили в Польшу.

Война закончилась подписанием Ям-Запольского (1582 год) и Плюсского (1583 год) перемирий. Россия лишалась всех завоеваний, сделанных в результате войны, а также земель на границе с Речью Посполитой и приморских балтийских городов (Копорья , Яма , Ивангорода). Территория бывшей Ливонской конфедерации оказалась разделена между Речью Посполитой, Швецией и Данией.

Русско-польская война 1609-1618

В смутное время, начавшееся после смерти Бориса Годунова, польские войска вторгались в Россию первоначально под предлогом оказания помощи самозванцам, а потом с прямо высказанной целью покорить Русское государство. Воспользовавшись предложением некоторых бояр поставить на царство в Москве польского королевича Владислава, Сигизмунд III (великий князь литовский и король польский), в сентябре г. двинулся к Смоленску и осадил этот город, в котором находилось до 4000 войска, под начальством Шеина. Вышедшее весной г. на выручку Смоленска русское войско, под начальством князя Димитрия Шуйского, было на пути атаковано и разбито у деревни Клушиной польскими войсками гетмана Жолкевского , главным образом вследствие измены наемных шведов Делагарди и дурного предводительства плохо обученным ополчением.

После этого Жолкевский двинулся к Москве; боярская дума вступила в переговоры с королём, соглашаясь признать своим царём Владислава, на условиях сохранения самостоятельности московского престола и принятия Владиславом православия. В ночь с 20 на 21 сентября Жолкевский занял Москву. Смоленск также был взят, после 1½-годичной осады, вследствие измены перебежчика, указавшего врагу слабое место в стене. Между тем Сигизмунд, не соглашаясь на воцарение Владислава, предъявил свои права на всю Русь и послал для занятия городов отряды поляков. Именно это соединило в тяжёлую минуту всех русских людей, для освобождения государства от поляков и других врагов [ ] .

Русско-польская война 1654-1667

Присоединение Малороссии к России в январе 1654 года послужило поводом к войне с Польшей при Алексее Михайловиче . Отряды Алексия Трубецкого, Шеина и Хованского отбросили польско-литовские отряды и с боями заняли Рославль, Мстиславль, Белый, Невель , Полоцк ; передовые отряды главных сил взяли Дорогобуж , а затем царь подошёл к Смоленску и приступил к его осаде. В это же время были заняты Дисна и Друя ; в Мстиславском воеводстве Трубецкой отбросил неприятеля за Днепр , а в августе Золотаренко занял Гомель , Черск , Пропойск и у Нового Быхова стал на Днепре. Литовский гетман Радзивил был разбит у Гомеля и у Орши. Среди белорусского населения начало явно обнаруживаться тяготение к Москве, выразившееся в добровольной сдаче Могилёва и в формировании особого отряда из жителей Могилёва для совместных действий с русскими войсками. К этому времени сдался, после трёхмесячной осады, Смоленск и был занят Витебск. Дальнейшее наступление русских войск вглубь Белоруссии приостановилось, главным образом, вследствие отъезда из армии Алексея Михайловича и несогласий среди воевод. Богдан Хмельницкий , со своей стороны, действовал медленно и несогласно с царскими воеводами; обнаружились даже сношения высшего малороссийского духовенства с польским правительством. В г. поляки перешли в Литве в наступление, но без успеха. В г. на театре войны вновь появился царь Алексей Михайлович; Гонсевский и Радзивил сняли осаду с Могилёва и были разбиты под Толочином (у Орши). Московские войска заняли без боя Свислочь и Минск , подошли в конце июля к Вильно , вновь разбили здесь поляков и овладели столицей Литвы; в скором времени были заняты Ковно и Гродно , а вблизи Бреста литовский гетман Сапега был разбит отрядом Урусова. В это же время отряд князя Волконского был направлен на судах из Киева вверх по Днепру и далее по Припяти; этот отряд разбил литовские войска в Полесье и занял с боя город Пинск . Хмельницкий разбил Потоцкого у Гродска и вместе с воеводой Бутурлиным занял Люблин . В один поход Алексей Михайлович временно овладел почти всеми землями Великого княжества Литовского; это было первое наступательное движение русского оружия на запад со времени прекращения энергической деятельности князей доудельного периода.

Успехи русского оружия в Литве вызвали войну Москвы со шведским королём Карлом X , который также предъявил притязания на Литву и Белую Русь (см. Русско-шведские войны). Переговоры с польскими уполномоченными, при посредстве послов римского императора, были безуспешны, так как Алексей Михайлович желал быть избранным в наследники польской короны. В начале г. военные действия вновь открылись: отряды Сапеги и Гонсевского были разбиты Долгоруким; на юге украинский гетман Выговский, перешедший на сторону поляков, был отбит от Киева Шереметевым . В г. Трубецкой осадил Конотоп, но должен был отступить. Тяготевшие к Москве украинские казаки выбрали нового гетмана, Юрия Хмельницкого; Выговский отступил к Чигирину и здесь был разбит. В следующем году поляки, заключив мир со шведами, направили все силы на борьбу с Москвой и перешли в наступление: Сапега разбил Хованского у Полонного, Потоцкий - Шереметева у Чуднова. В г. король взял Гродно и осадил Вильно; московские войска, под начальством Долгорукого, были разбиты у деревни Глубокого Чарнецким, после чего Вильно , несмотря на героическое сопротивление князя Мышецкого, пал; города Литвы постепенно стали переходить обратно в руки поляков. Осенью г. польский король Ян Казимир вступил в заднепровскую Малороссию, отпавшую от Москвы, а затем перешёл на левый берег Днепра, где ему сдались многие города, но под Глуховым королевское войско было разбито. Война продолжалась без значительных результатов, до г., когда уполномоченные обеих сторон съехались в деревню Андрусово для переговоров. В г. было заключено перемирие на 13½ лет: Россия получила левобережную Малороссию, Смоленск и Северские земли и во временное владение - Киев, с ближайшими окрестностями.

Первоначальная неудача князя Голицына при штурме крепости Хотина (в войне с турками) ободрила конфедератов; в мае г. они, в числе 5000 человек, подступили к Львову , но были отбиты и направились к Люблину и в Подолию, где были рассеяны русскими отрядами. В конце августа Пулавский собрал 5000 человек и занял крепость Замостье , которую бросил при приближении русских и был разбит А. В. Суворовым и Рене у Орехова и Влодавы . Сделанные Россией попытки к примирению с конфедератами оказались безуспешными, вследствие интриг Франции: на собрании в Эпериеше конфедераты объявили короля Станислава низложенным и в начале г. открыли из Галиции наступательные действия, под руководством Дюмурье; в короткое время они овладели Краковом и другими укрепленными пунктами на границе, но затем начались несогласия между их предводителями. В начале мая Суворов разбил Дюмурье у Ландскроны и рассеял конфедератов, потом атаковал Пулавского у Замостья и заставил его отступить в Галицию. Литовский коронный гетман Огинский, собрав 8000 конфедератов, начал действовать против разбросанных по Литве мелких русских отрядов, но был разбит Суворовым бою при Столовичах , чем был положен конец восстанию в Литве. Присланный французским правительством, взамен Дюмурье , генерал Виоменил овладел краковским замком (в г.), но через 3 дня был осаждён Суворовым. После 2½-месячной осады замок был взят; отряды Зарембы и Пулавского были разбиты, а остатки конфедератов были вытеснены из Великой Польши вступившими туда прусскими войсками. Этим и закончилась борьба России с конфедератами, повлёкшая за собою первый раздел Речи Посполитой между Россией, Пруссией и Австрией, в мае г.

14 мая 1792 года в небольшом местечке Тарговица под Уманью крупные польские магнаты, недовольные новой конституцией Речи Посполитой, принятой 3 мая 1791 год, сформировали так называемую Тарговицкую шляхетскую конфедерацию, а маршалом конфедерации был избран Станислав Щенсный Потоцкий. Тарговицкая конфедерация выступала за отмену польской конституции и восстановление всех прежних феодальных порядков в Речи Посполитой. Не подчинявшиеся Тарговицкой конфедерации были объявлены врагами родины. Трибуналы, комиссии и всякого рода судебные учреждения, созданные приверженцами новой конституции и действовавшие в Польше, считались отмененными. Взамен их были учреждены суды конфедерации для суждения государственных преступлений, то есть нежелания приступить к конфедерации. Вслед за главной конфедерацией были сформированы при активной поддержке русских войск провинциальные конфедерации, по отдельным воеводствам, с воеводскими маршалами и советниками. Четырёхлетний сейм, принявший новую конституцию 3 мая 1791 года, был объявлен незаконным и насильственным. Акт составления конституции 3 мая был назван заговором. Конфедерация издавала собственные универсалы, направленные против польской конституции. 18 мая русские войска вошли в пределы Речи Посполитой.

Русские войска действовали с двух направлений, с Белоруссии и с Украины. После того, как они одержали ряд побед (под Борушковцами , Зельвой , Дубенкой , Брестом), польский король Станислав Понятовский вынужден был присоединиться к Тарговицкой конфедерации. Станислав Август Понятовский организовал совещание, на котором присутствовали маршалы сейма, примас и министры правительства. Большинство высказалось за присоединение к Тарговицкой конфедерации. Основные сторонники конституции 3 мая (сеймовый маршал Станислав Малаховский, Игнаций Потоцкий, Казимир-Нестор Сапега и др.) вынуждены были покинуть Варшаву и эмигрировали за границу. Король Станислав Август Понятовский отправил гонцов в польскую и литовскую армии, приказав прекратить военный действия против русских войск и присоединиться к Тарговицкой конфедерации. Война привела к второму разделу Речи Посполитой между Россией и Пруссией, в январе 1793 года .

Часть польской шляхты, внешне выражая покорность Российской Империи, втайне готовилась к восстанию, надеясь на помощь Франции, где в тот момент революция была в полном разгаре. Предводителем восстания был избран Костюшко , проявивший себя как храбрый воин и грамотный руководитель. Генерал Мадалинский, отказавшись подчиниться решению гродненского сейма и распустить свою конную бригаду (в Пултуске 12 марта), неожиданно напал на русский полк и захватил полковую казну, а затем, разогнав прусский эскадрон в Шлёнске, направился к Кракову. Узнав об этом, Костюшко поспешил туда же; 16 марта 1794 года жители Кракова провозгласили его диктатором республики. В Кракове был провозглашен Акт восстания и Тадеуш Костюшко принес публичную присягу. Акт восстания провозглашал Тадеуша Костюшко верховным главнокомандующим национальными вооруженными силами и предоставлял ему всю полноту власти в стране. В разных частях Польского королевства и Великого княжества литовского вспыхнули вооруженные мятежи. Русский посол и начальник русских войск в Варшаве, генерал Игельстром, отправил против Мадалинского отряды Денисова и Τορмасова; одновременно в Польшу вступили прусские войска. Российская армия добилась ряда успехов. 29 сентября в сражении при Мацеёвицах Герцогства Варшавского Царство Польское. и Замостья .

26 февраля 1832 года - явился в свет , согласно которому Польское Царство объявлялось частью России, упразднились сейм и польское войско. Старое административное деление на воеводства было заменено делением на губернии. Фактически это означало принятие курса на превращение Царства Польского в русскую провинцию - на территорию Королевства распространялись действовавшие во всей России монетная система, система мер и весов. После подавления восстания проводилась политика по принудительному присоединению греко-католиков к православию.

После подавления восстания 1830-31 гг. автономия Польши была резко ограничена, начался процесс русификации . Революции 1848-1849 годов в Европе снова обострили Польский вопрос. В 1848-49 годах, Россия по просьбе Австрии участвовала в подавлении Венгерского восстания , где на стороне восставших венгров принимали участие в боевых действиях польские добровольцы. Но в самой Польше восстания не произошло. В начале 1860-х гг. волнения в Польше снова усилились. Происходило это в основном под воздействием польской эмиграции, помимо этого население требовало проведения аграрной реформы. Наконец в январе 1863 года в разных частях Польши и Литвы начались нападения на русские гарнизоны. В отличие от 1830 года, восстание носило партизанский характер. Крупных сражений не было, имели место лишь небольшие стычки. Общий перевес оставался на стороне русских войск, и уже к апрелю 1864 года восстание было подавлено. Потери мятежников составили около 30 000 человек, русских войск около 3 500 человек. Большинство руководителей восстания, среди которых Ромуальд Траугутт подняли восстание в Прибайкалье. Оно было подавлено в течение месяца, руководители восстания были казнены.

Исчезновение Польши как государства

Вырабатываемая конституция 1791 года была призвана к осуществлению на территории Речи Посполитой следующих преобразований:

• установление централизованной власти;
• обуздание шляхетской анархии;
• ликвидация пагубного принципа «либерум вето»;
• смягчение социального неравенства крепостных.

Однако польские магнаты не смогли смириться с отменой вольностей по конституционным нормам. Единственным выходом из сложившейся ситуации для них была интервенция со стороны России. Составление конфедерации под руководством маршала Потоцкого, поиски помощи в Петербурге послужили поводом для введения императрицей Екатериной II войск на польскую территорию. Произошел второй раздел Речи Посполитой между Россией и Пруссией (чьи войска находились на польской территории).

Основные предпосылки исчезновения Польши как самостоятельного государства с карты Европы:

• отмена реформ Четырехлетнего сейма, в том числе и конституции 1791 года;
• превращение оставшейся части Польши в марионеточное государство;
• поражение массового народного восстания 1794 года под руководством Тадеуша Костюшко;
• третий раздел Польши в 1795 году с участием Австрии.

1807 год ознаменован созданием Наполеоном Варшавского герцогства, включавшего прусские и австрийские земли Польши. В 1809 году к нему присоединили воевавшие на стороне Наполеона поляки Краков, Люблин, Радом и Сандомир. Нахождение Польши в составе России до 1917 года приносило польскому народу как большие разочарования, так и новые возможности.

Период «александровских свобод»

После поражения в войне с Россией территория Варшавского герцогства, созданного Наполеоном, превратилась в русскую собственность. С 1815 года началось правление Александра I, которому досталась нищая, разоренная военными действиями страна, не имеющая ни одной отрасли промышленности, с запущенной торговлей, с разоренными городами и селами, где народ страдал от непосильных налогов и поборов. Взяв под опеку данную страну, Александр сделал ее процветающей.

1. Возобновились все отрасли промышленности.
2. Были отстроены города, появились новые села.
3. Проведенное осушение болот способствовало появлению плодородных земель.
4. Строительство новых дорог позволило пересекать страну в различных направлениях.
5. Появление новых фабрик осуществило ввоз в Россию польского сукна и других товаров.
6. Произошло обеспечение польского долга, восстановление кредита.
7. Учреждение национального польского банка с полученными от российского государя капиталами способствовало обеспечению подъема всех отраслей промышленности.
8. Была создана превосходная армия с достаточным арсеналом оружия
9. Довольно быстрые темпы развития набирало образование, доказательством чего являлось: учреждение Варшавского университета, открытие кафедр высших наук, отправка на учебу в Париж, Лондон, Берлин лучших польских студентов за счет российского правительства, открытие гимназий, военных школ, пансионов для воспитания девиц в областных польских городах.
10. Введение в Польше законов обеспечивало порядок, неприкосновенность собственности и личную безопасность.
11. Народонаселение увеличилось в два раза на протяжении первых десяти лет нахождения в составе России.
12. Принятие Учредительной Хартии обеспечило поляков особым образом правления. В Польше были созданы сенат и сейм, которые являлись палатами представительного собрания. Принятие каждого нового закона осуществлялось после одобрения большинством голосов в обеих палатах.
13. В польских городах ввели муниципальное управление.
14. Определенную свободу получило книгопечатание.

Время «николаевской реакции»

Основную суть политики Николая I в Царстве Польском составляли усиленная русификация и насильственное обращение в православие. Польский народ не воспринимал данные направления, отвечая массовыми протестами, создавая тайные общества для организации восстаний против правительства.

Ответной реакцией императора стали следующие действия: отмена конституции, которую даровал Польше Александр, упразднение польского сейма и утверждение на руководящие должности своих доверенных лиц.

Польские мятежи

Польский народ мечтал о независимом государстве. Основным организатором протестов стало студенчество, к которому позже присоединились солдаты, рабочие, часть дворян и помещиков. Основными требованиями протестующих были: проведение аграрных реформ, осуществление демократизации общества и независимость Польши.

Восстания вспыхивали в разных городах (Варшава – 1830 год, Познань – 1846 год).

Российское правительство принимает определенные решения, прежде всего о введении ограничений на использование польского языка, на передвижение представителей мужского пола.

Для устранения беспорядков в стране в 1861 году вводится военное положение. Объявляется рекрутский набор, куда отправляют неблагонадежную молодежь.

Однако восхождение на российский трон нового правителя – Николая II возродило в душах польских людей определенную надежду на либерализм в политике России по отношению к Царству Польскому.

В 1897 году создается Национально-демократическая партия Польши – основной борец за независимость страны. Со временем она займет место в Российской государственной думе как фракция Польское коло, тем самым обозначив себя ведущей политической силой в борьбе за свободную автономную Польшу.

Преимущества принадлежности к империи

Входя в состав Российской Империи, Польша имела определенные преимущества:

• Возможность продвижения по государственной службе.
• Курирование польскими аристократами банковских сфер.
• Получение дотаций от государства в большем объеме.
• Увеличение уровня грамотности среди польского населения благодаря финансовой поддержке правительства.
• Получение дивидендов от участия в железнодорожных перевозках между Россией и Германией.
• Рост банков в крупных городах Царства Польского.

Знаменательный для России 1917 год явился завершением истории «русской Польши». Он подарил полякам возможность установить собственную государственность, а стране получить свободу. Однако ожидания российского императора о реальности унии с Россией не оправдались.

"С братками не базаришь - это все о´кей,

Не затусуешься к ним сам, не позовешь к себе друзей. (. . .)

Для имперского бреда та идея не последняя -

Будь то праздник, будь то день повседневный. (. . .)

И совсем уж не по кайфу, что все это дело -

Кому ехать, кому нет - разрослось не по размеру".

Это слова песни Казика Сташевского "Лысый едет в Москву" (1995 год). Десять лет тому назад речь шла о том, должен ли тогдашний премьер Юзеф Олексы ехать в Москву, когда она проводит политику геноцида на Кавказе. Теперь Казик мог бы написать песню "Óле (уменьшительная форма имени Александр - прим. пер.) едет в Москву". Кого 9 мая будет представлять в Москве Александр Квасьневский? Одну треть поляков - следует из опроса общественного мнения, проведенного по заказу еженедельника "Wprost" центром "Пентор". 45,8% опрошенных полагают, что он едет туда только лишь "в личном качестве", и лишь 34,5% полагают, что он также будет представлять их.

На мраморной трибуне с надписью "Ленин" 9 мая в Москве встанут вместе президент Квасьневский и генерал Ярузельский. Официально заявленным поводом их поездки является содействие тому, чтобы Россия благосклонно смотрела на Польшу и не трубила по всему миру о том, что Варшава заражена антироссийской фобией. Квасьневский и Ярузельский, якобы, хотят сказать русским правду об их истории. На самом же деле они послушно поплетутся за триумфальной колесницей Владимира Путина .

В мае 1856 года в Варшаву приехал с визитом царь Александр II. Либералы тогдашней Европы любили его точно так же, как 130 лет спустя Горбачева. Ведь это был, дескать, либерал и реформатор, совершенно непохожий на своего предшественника, кровавого сатрапа Николая I. Поляки обратились к нему с верноподданической петицией о возвращении Царству Польскому автономии и сдерживании бессовестного произвола чиновников. Ответ царя был ледяным: "Все, что сделал мой отец, он сделал хорошо. Я не намерен что-либо менять. Счастье Польши зависит от полного единения ее с народом моей империи. Никаких иллюзий, панове" . Стоит прислушаться к царскому совету. Ведь отношения Польши с Россией определяются иллюзиями или же обыкновенным искажением истории.

Миф первый - естественные союзники

Опасной иллюзией является убеждение, что дружественные польско-российские отношения зависят от доброй воли и отказа "дразнить Россию". Публицисты и политики (очевидно, отчасти работающие по российскому заказу) соревнуются друг с другом в убеждении, что естественная польско-российская дружба испорчена нашими неумными жестами лишь на короткое время, хотя мы, "братья-славяне", всегда были союзниками, и ничто нас не разделяет. Надо только отбросить разговор об истории и "выбрать будущее". Вместо того, чтобы сторониться друг друга, президент Квасьневский вместе с генералом Ярузельским должны послушно встать на мавзолее Ленина и принять российское видение истории .

Коммунистическая пропаганда на протяжении десятилетий убеждала нас в том, что Россия и русские во всей нашей истории были союзниками Польши, с перерывами на немногочисленные войны (причинами которых часто были "науськивания" извне, а не польские интересы). Мифические смоленские полки под Грюнвальдом стали символом якобы существовавшего братства по оружию, продолжавшегося непрерывно до времен Второй мировой войны. В то время как даже беглый анализ истории свидетельствует о совершенно обратном. В истории независимой Польши трудно найти какой-либо период сотрудничества с Россией. Более того, существовал принципиальный и неизменный на протяжении веков конфликт интересов . Конфликт из-за территории сегодняшней Белоруссии, Украины, стран Балтии и Молдавии.

Участие Польши в поддержке "оранжевой революции" на Украине, наша активная роль во введении в НАТО Литвы, Латвии и Эстонии напомнили о том, что этот конфликт по-прежнему существует. И даже если бы Александр Квасьневский приехал в Москву с портретом Сталина на лацкане пиджака, ничто не изменится , пока он не забудет о несбыточных мечтах о партнерстве с Украиной. Даже во времена Бориса Ельцина, искренне желавшего российско-польского примирения, любые попытки польско-украинского сотрудничества вызывали аллергическую реакцию в Кремле. Основным мотивом, подвигшим Ельцина подписать знаменитую декларацию о том, что он не имеет ничего против вхождения Польши в НАТО, было убеждение, что это отдалит возможность тесного сотрудничества между Варшавой и Киевом. Тот же Ельцин поспешил дать президенту Украины прослушать тайно записанные пленки с разговорами с Лехом Валенсой, где речь шла о том, что приоритетом Польши является Запад, а не Украина.

Поддержка прозападных тенденций на Украине и в Белоруссии всегда вызывала недовольство Москвы. Допускались разве что демонстративные жесты дружбы между Александром Квасьневским и Леонидом Кучмой - было прекрасно известно, что этот бывший директор завода по производству атомных ракет не совершит политический поворот на Запад. После "оранжевой революции" в Киеве состояние холодного польско-российского мира перешло в фазу холодной войны. Войны, которая в польско-российских отношениях является нормальным состоянием .

Миф второй - близость цивилизаций

Заблуждением, на котором упорно настаивает "московская партия" в Польше, является утверждение о близости цивилизаций наших народов. Самуэль Хантингтон напоминает: "Православную цивилизацию, центром которой является Россия, отличает от Запада византийская родословная, обособленная религия, двести лет татарского господства, а также ограниченный контакт с такими важными для Запада ценностями, как ренессанс, реформация и просвещение". Спор между Польшей и Россией является глубоким конфликтом цивилизаций . С одной стороны, выступают индивидуализм, уважение частной собственности и демократия, а с другой - коллективизм и тотальное огосударствливание, "включая человеческую душу", как написал в своих дневниках Ян Лехонь. Молодые демократии Запада, вслед за конституцией Соединенных Штатов, декларировали "Мы, народ. . .".

В первой российской конституции ("Основные законы империи"), написанной по инициативе царя после революции 1905 года, говорилось тем временем: "Верховная самодержавная власть принадлежит императору Всея Руси. Подчинение его власти является требованием совести, а не страха. Сам Бог так повелевает". И хотя менялись названия императора - он был генеральным секретарем коммунистической партии, затем президентом - принцип остается глубоко укоренившимся в российской политической системе. Впрочем, как и тесные связи между духовной и светской властью, чуждые западной культуре. Именно этими тесными связями объясняется поразившее всех обозревателей отсутствие президента России и патриарха Алексия Второго на похоронах Иоанна Павла II.

Когда Петр I, образец и любимая историческая фигура Владимира Путина, ликвидировал институт патриарха, передав власть в Церкви Священному Синоду, он аргументировал это следующим: "Простые люди, видя одного владыку Церкви, считают, что он является вторым государем наравне с монархом, и более того, что Церковь это другое, совершенно обособленное и лучшее государство. Простые сердца это деморализует до такой степени, что в любом вопросе они обращаются к своему пастырю, а не представителю власти". Если заменить слово "Церковь" на "Юкос", а "патриарх" на "председатель", то мы получим аргументацию, которая стала причиной того, что недавний фаворит Кремля и самый богатый человек в России Михаил Ходорковский сидит за железной решеткой и имеет все перспективы провести за ней ближайшие 10 лет .

Близость славянских народов имеет в России лишь одну коннотацию - подчинение. Современные российские политологи утверждают, что поляки, чехи или прибалты, присоединяясь к западному миру, совершенно не понимают, что делают. В Восточной Европе, как утверждает ведущий российский политолог Александр Панарин, польская либо чешская культура играла ведущую роль. А теперь эти народы превратились в "люмпен-пролетариат Запада" и источник дешевой рабочей силы. Возрождение российской империи (т.е. как минимум присоединение Украины и Белоруссии), по мнению Панарина, "позволит славянам избежать участи негров в Европе" . Подводя итоги доминирующему в российской политической мысли течению, профессор Анджей Новак в своей "Идее империи" написал: "Что касается стран бывшей внешней империи, в Европе своего рода геополитическим компромиссом должна стать концепция пограничной полосы". Эти государства не должны быть интегрированы с Западом, символом которого была НАТО, "чтобы не была отрезана дорога для возвращения этих стран к роли пограничной полосы, но не Запада, а Востока".

Миф третий - российские либералы

Поляки аж до тошноты ищут партнеров среди так называемых российских либералов. Правда, сейчас у власти твердоголовые, но ведь в России есть и мощная прозападная группа - читаем мы в десятках статей в польской и западной прессе. Несмотря на это, уже на протяжении столетий восхищение Западом и готовность вхождения России в Европу обусловлены одним условием: присоединиться к Европе Россия может лишь как мощная и равноправная держава. "Да, мы примем вашу цивилизацию - заявляют либералы, - но при условии, что мы, россияне, будем от вашего имени "цивилизовывать" украинцев, белорусов, а также поляков и прибалтов".

Неприязнь к Польше объединяла выдающихся интеллектуалов в российской истории. Пушкин, Достоевский и Булгаков писали о поляках со смесью неприязни, страха и презрения. В незаконченном рассказе Булгакова "Пан Пилсудский" презрительно изображенные киевские интеллигенты, боящиеся большевиков, ждут "пана Пилсудского" в салоне, а когда польские офицеры входят, то превращают его в конюшню. В свою очередь Пушкин благодарит Екатерину II за то, что "разбила Швецию и завоевала Польшу" . Вся российская научная литература - с XVIII века и вплоть до последнего времени - в своем главном течении построена вокруг крайне негативного стереотипа поляка. По словам современного историка Станислава Куняева, Польша была "спецназом Европы", задействованным против России.

Миф четвертый - огромный рынок сбыта

Вредной и настойчиво культивируемой в польской политике иллюзией является убеждение об огромном российском рынке, который смог бы стать для нас открытием, если бы "не глупое нанесение оскорблений России" . Ничего, что миф этот проигрывает логике после ознакомления с первыми попавшимися данными, из которых следует, что показатели ВВП великой России соответствуют маленькой Голландии (такова, однако, покупательная способность этого государства). Более того, абсурд данной ситуации заключается в ней самой. Если уж торговля с Россией зависит от наших политических или пропагандистских действий, то ее нужно избегать вообще, поскольку она делает нас зависимой от большого и могущественного в военном отношении соседа . Тем временем "московская партия" в Польше невозмутимо доказывает, что название периферийной площади в Варшаве им. Джохара Дудаева, президента Чечни, наносит ущерб польской экономике. И одновременно считает, что покупка у России почти 100% необходимых для нас энергоносителей - это "чистый бизнес", никак не связанный с политикой.

Может быть, употребление слова "иллюзия" является слишком лестным в отношении авторов таких утверждений. В лучшем случае, это глупость, в худшем - национальное предательство. Когда различные предприятия при поддержке спецслужб и правительственных рычагов включены в российские планы по захвату польского энергетического рынка, трудно говорить о чистой глупости. Этот термин нужно оставить для политиков, склонных к политическим уступкам взамен на возможность экспортировать в Россию скверную картошку и жирную свинину .

Но и естественно, данный термин нужно зарезервировать для многочисленных представителей "московской партии", которые убеждают общество в том, что нет ничего более важного, чем признание великого соседа и дружба с ним. Великого своей территорией, поскольку российская экономика - это типичный пример экономики государства третьего мира, существующей исключительно за счет продажи сырья.

Миф пятый - готовность к сотрудничеству

У русских иллюзий нет. После того, как к власти на Украине пришел Виктор Ющенко и появился шанс строительства нефтепровода Одесса-Гданьск (позволяющий независимый от России экспорт данного энергоносителя из района Каспийского моря в Европу), Россия сразу же подписала соглашение с Грецией и Болгарией и начала строительство нефтепровода в обход Босфора, чтобы контролировать транспортировку каспийской нефти.

В области энергетики российская политика является лучшим примером того, когда не может идти речи ни о сантиментах, ни о деньгах. Речь может идти только о политике и сохранении постоянных механизмов зависимости государств Центральной и Восточной Европы от Москвы. Подписанное Президентом Путиным в Германии соглашение о строительстве газопровода по дну Балтийского моря не имеет экономического обоснования . Но зато в политическом плане это соглашение служит углублению российско-германского союза, который, согласно мнению Г.Киссинджера, всегда способствовал ограничению роли Польши.

Вечно живой империализм

Может быть, как советует существующая в нашей стране сильная "московская партия", следует успокоиться в отношении украинцев и белорусов и стараться заработать на экономическом и политическом сотрудничестве с Россией. Только вот единственной ценой, которую согласна принять за это Россия, является независимость украинская и польская. Россия последовательно выстраивает плацдармы своего экономического и политического влияния, создает образ поляков, вечно страдающих русофобией в целях снижения девальвации польской восточной политики в глазах Брюсселя и Вашингтона. Москва расширяет свое экономическое влияние в ведущих европейских странах и совершает явную ревизию истории. Приближающиеся торжества по случаю годовщины окончания Второй мировой войны будут подчинены идее "инъекции" российского, имперского видения данного конфликта . Десять лет назад российский историк Михаил Мельтюхов заявил: "Действия Красной Армии в Польше (после 17 сентября 1939 года) можно рассматривать, применяя современную терминологию, как миротворческую операцию". Кроме того добавил, что "Красная Армия возвращала утраченные в результате внешней агрессии земли". В настоящее время российские власти принимают видение истории господина Мельтюхова как обязательное.

Россияне, как когда-то Пушкин и Достоевский, верят в тенденциозную и извращенную картину истории. Польша на протяжении многих лет была для Москвы очень выгодным внешним врагом. В реальной политике наша страна не принималась в расчет. Как мне заявил один из советников президента В.В.Путина - "Нет темы польско-российского сотрудничества. Экономические вопросы, касающиеся транзита энергоносителей, мы решаем в Брюсселе. Об Украине мы не будем с вами вести диалог, так как считаем вашу политику враждебной. Для диалога остаются исторические вопросы - здесь разговор будет скорее неприятный. Хотя всегда стоит поговорить о культурном сотрудничестве. В данной области есть кое-что, что еще можно сделать".

Нет смысла противостоять имперским взглядам в самой России. Эту холодную войну мы можем выиграть только на Западе. Мы ее, однако, не выиграем посредством поездки на экскурсию в Москву А.Квасьневского с генералом В.Ярузельским, живым символом Ялты. Мы ее выиграем, когда вместе с прибалтийскими народами, украинцами или словаками поможем нашим союзникам понять, что политика "без иллюзий, панове", имеет свое логическое продолжение - от царя Александра, через В.И.Ленина, Л.И.Брежнева вплоть до В.В.Путина .

Результаты опроса общественного мнения(центр "Пентор"):

Вопрос : Кого будет представлять Александр Квасьневский в Москве на тожествах по случаю годовщины окончания Второй мировой войны?

Результат : 45,8% - только себя; 34,5% - меня тоже; 19,7% - трудно сказать.

Результат : 38,6% - с началом новой оккупации; 49,5% - с освобождением Польши; 11,9% - трудно сказать.

Вопрос : С кем Польша конфликтовала чаще?

Результат : 36,9% - с Германией; 47,1% - с Россией; 16% - трудно сказать.

Вопрос : Какими будут отношения Польши с Украиной, Литвой и Эстонией после того, как А.Квасьневский примет в Москве участие в праздновании 60-й годовщины окончания Второй мировой войны?

Результат : 50,7% респондентов считают, что отношения останутся такими же, 21,4% считают, что они ухудшатся, в то время как 6,8% противоположного мнения. 15,1% опрашиваемых затруднились ответить на данный вопрос.

____________________________________________________________

Мнения экспертов

, депутат Европарламента, бывший президент Литвы:

"Я ожидал, что А.Квасьневский после закрытия российской прокуратурой дела о преступлении в Катыни откажется от поездки в Москву на празднование Дня Победы. Прекращение расследования по катынскому делу - это однозначный сигнал о том, что Россия не сможет признаться в том, что допустила в Катыни геноцид. Это указывает на необходимость осторожно смотреть на будущее ее отношений с соседями. Катынь - это только одна из плоскостей, в которой развивается польско-российский конфликт. Он имеет более глубокие корни, которые уходят к восприятию человеческой жизни. В Польше она ценится - в индивидуальном и национальном измерении, а в России абсолютно иначе. С этой точки зрения это государство все еще остается варварским, в нем ничего не изменилось после распада СССР" .

, историк Йельского университета:

"С исторической перспективы польско-российские отношения никогда не были хорошими. Между вашими государствами всегда возникала напряженность, хотя сейчас все складывается достаточно удачно. Россия считает Польшу предателем славянской традиции, т.к. ваша страна приняла католицизм. В свою очередь поляки не любят россиян, поскольку слишком много натерпелись от них. Поэтому дружба между вами, собственно говоря, невозможна, но последние споры не войдут в стадию более серьезного конфликта.

Позитивным является то, что Квасьневский поедет в Москву 9 мая, я ему это сам советовал. Однако польский президент не должен быть как-то "по-особенному" благодарным за помощь в получении независимости. Он должен поблагодарить, но одновременно ясно дать понять, что Польша продолжает помнить о временах кровавой советской диктатуры и ждет извинений".

Ирина Кобринская , главный научный сотрудник ИМЭМО РАН:

"Варшава на протяжении веков подозревает Москву в имперских амбициях, и эта тема поднимается у вас во время важных событий. Так и на этот раз - в Польше начинается предвыборная кампания и сразу же оживляется дискуссия о состоянии отношений с Россией . В контексте совместной истории польские опасения в отношении российского империализма вполне обоснованны, но россияне плохо на них реагируют. Они не понимают их значения.

Хорошо, что Квасьневский 9 мая будет в Москве. На празднование Дня Победы не попадут только 3 европейских лидера - Эстонии, Литвы и Украины. Я рада, что Квасьневский не присоединился к ним, хотя, может быть, решился на это, потому что не участвует в президентских выборах . Польский лидер не должен выступать в Москве с острыми политическими декларациями, а ограничиться благодарностью за освобождение".

, бывший советник президента Б.Клинтона по России:

"Польша эффективно использует свои возможности влияния на Москву, хотя не всегда делает это осмотрительно. Конструктивным было включение в украинскую "оранжевую" революцию. Она оказала влияние также на Москву: большинство россиян противилось ей, но в глубине сердца они знали, что не правы. К этому вынудила их Польша. Ошибкой вместе с тем является название площади в Варшаве именем Д.Дудаева . Это не означает, конечно, того, что российская политика в отношении Чечни правильная. Однако если Польша хочет акцентировать свое несогласие с ней, она должна это делать другим способом. Например, А.Квасьневский должен отказаться от поездки в Москву 9 мая. Это был бы ясный сигнал о том, что ваше государство не согласно с действиями Москвы, ее нежеланием признаться в катынском геноциде и извиниться за пакт Молотова-Риббентропа" . ("Trybuna", Польша)

("Trybuna", Польша)

("Polityka", Польша)

("Nie", Польша)

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

Польша находилась в составе Российской империи с 1815 по 1917 годы. Это был бурный и сложный период для польского народа – время новых возможностей и больших разочарований.

Взаимоотношения России и Польши всегда были непростыми. В первую очередь это следствие соседства двух государств, которое на протяжении многих столетий порождало территориальные споры. Вполне естественно, что во время крупных войн Россия всегда оказывалась втянута в пересмотр польско-российских границ. Это коренным образом влияло на социальные, культурные и экономические условия в прилегающих областях, а также на жизненный уклад поляков.

«Тюрьма народов»

«Национальный вопрос» Российской империи вызывал различные, порой полярные мнения. Так, советская историческая наука назвала империю не иначе как «тюрьмой народов», а западные историки считали ее колониальной державой.

А вот у русского публициста Ивана Солоневича мы находим противоположное высказывание: «Ни один народ в России не подвергался такому обращению, какому подвергалась Ирландия времен Кромвеля и времен Гладстона. За очень немногими исключениями все национальности страны были совершенно равны перед законом».

Россия всегда была полиэтническим государством: его расширение постепенно приводило к тому, что и так неоднородный состав русского общества стал разбавляться представителями разных народов. Это касалось и имперской элиты, которая заметно пополнилась выходцами из европейских стран, приезжавших в Россию «на ловлю счастья и чинов».

Для примера, анализ списков «Разряда» конца XVII века показывает, что в боярском корпусе лиц польского и литовского происхождения было 24,3%. Впрочем, «русские иностранцы» в подавляющем большинстве теряли свою национальную идентичность, растворяясь в российском обществе.

«Царство Польское»

Присоединившись по итогам Отечественной войны 1812 года к России «Царство Польское» (с 1887 года – «Привислинский край») имело двоякое положение. С одной стороны, после раздела Речи Посполитой это хоть и было совершенно новое геополитическое образование, но все еще сохраняющее связь в этнокультурном и религиозном планах со своей предшественницей.

А с другой – здесь росло национальное самосознание и пробивались ростки государственности, что не могло не повлиять на взаимоотношения поляков и центральной власти.
После присоединения к Российской империи в «Царстве Польском», несомненно, ожидали перемен. Перемены были, но воспринимались не всегда однозначно. За время вхождения Польши в состав России сменилось пять императоров, и у каждого был свой взгляд на самую западную российскую губернию.

Если Александр I слыл «полонофилом», то Николай I в отношении Польши выстраивал политику куда более трезвую и жесткую. Впрочем, ему не откажешь в стремлении, по выражению самого императора, «быть столь же хорошим поляком, как и хорошим русским».

Российская историография в целом позитивно оценивает итоги столетнего вхождения Польши в состав империи. Возможно, именно взвешенная политика России по отношению к западному соседу помогла создать уникальную ситуацию, при которой Польша, не являясь самостоятельной территорией, на протяжении ста лет сохраняла государственную и национальную идентичность.

Надежды и разочарования

Одной из первых мер, введенных российским правительством, была отмена «кодекса Наполеона» и замена его польским кодексом, который в числе прочих мер наделял крестьян землей и предполагал улучшение финансового положения малоимущих. Польский сейм новый законопроект принял, однако отказался запрещать предоставляющий свободы гражданский брак.

В этом отчетливо обозначились ориентиры поляков на западные ценности. Пример брать было с кого. Так в Великом княжестве Финляндском уже к моменту вхождения Польского царства в состав России было отменено крепостное право. Просвещенная и либеральная Европа была Польше ближе, чем «крестьянская» Россия.

После «александровских свобод» пришло время «николаевской реакции». В Польской губернии почти все делопроизводство переводится на русский язык, или на французский для тех, кто не владел русским. Конфискованные имения жалуются лицам русского происхождения, также русскими замещаются все высшие должностные посты.

Николай I в 1835 году посетивший с визитом Варшаву чувствует назревающий в польском обществе протест, а поэтому запрещает депутации выразить верноподданнические чувства, «дабы предохранить их ото лжи».
Тон выступления императора ударяет своей бескомпромиссностью: «Мне нужны деяния, а не слова. Если вы будете упорствовать в своих мечтаниях о национальной обособленности, о независимости Польши и тому подобных фантазиях, вы навлечёте на себя величайшее несчастие... Говорю вам, что при малейшем волнении я прикажу стрелять в город, обращу Варшаву в развалины и, конечно, не отстрою ее».

Польский бунт

Рано или поздно на смену империям приходят государства национального типа. Эта проблема затронула и Польскую губернию, в которой на волне роста национального сознание обретают силу и политические движения, не имеющие себе равных среди других губерний России.

Идея национальной обособленности, вплоть до восстановления Речи Посполитой в ее прежних пределах охватывала все более широкие слои масс. Разгонной силой протеста выступало студенчество, которое поддержали рабочие, солдаты, а также разночинные слои польского общества. Позднее к освободительному движению примкнула часть помещиков и дворян.

Основные пункты требований, предъявляемых повстанцами, это аграрные реформы, демократизация общества и в конечном итоге независимость Польши.
Но для российского государства это был опасный вызов. На польские восстания 1830-1831 и 1863-1864 годов российское правительство отвечает резко и жестко. Подавление бунтов оказалось кровопролитным, однако чрезмерной жесткости, о которой писали советские историки, не было. Бунтовщиков предпочитали отсылать в отдаленные российские губернии.

Восстания вынудили правительство принять ряд контрмер. В 1832 году был ликвидирован польский сейм и расформирована польская армия. В 1864 году были введены ограничения на использование польского языка и передвижение мужского населения. В меньшей степени итоги восстаний коснулись местной бюрократии, хотя среди революционеров были дети крупных чиновников. Период после 1864 года отмечен усилением в польском обществе «русофобии».

От недовольства к выгодам

Польша, несмотря на ограничения и ущемления свобод, получала определенные выгоды от принадлежности к империи. Так, при правлении Александра II и Александра III поляки стали чаще назначаться на руководящие должности. В некоторых уездах их число достигало 80%. Поляки имели возможность продвижения по государственной службе отнюдь не меньше чем русские.

Еще больше привилегий давалось польским аристократам, которые автоматически получали высокие чины. Многие из них курировали банковскую сферу. Для польской знати были доступны доходные места в Петербурге и Москве, также они имели возможность открыть свое дело.
Нужно отметить, что в целом Польская губерния имела больше привилегий, чем другие регионы империи. Так, в 1907 году на заседании Государственной Думы 3-го созыва было озвучено, что в различных российских губерниях налогообложение доходит до 1,26%, а в крупнейших промышленных центрах Польши – Варшаве и Лодзи оно не превышает 1,04%.

Интересно, что Привислинский край на каждый отдаваемый в государственную казну рубль получал обратно в виде дотаций 1 рубль 14 копеек. Для сравнения Среднечерноземный край получал всего 74 копейки.
Немало правительство тратило в Польской губернии на образование – от 51 до 57 копеек на человека, а, к примеру, в Центральной России эта сумма не превышала 10 копеек. Благодаря такой политике, с 1861 по 1897 год количество грамотных в Польше увеличилось в 4 раза, достигнув отметки 35%, хотя в остальной России эта цифра колебалась в районе 19%.

В конце XIX столетия Россия вступила на путь индустриализации, подкрепленной солидными западными инвестициями. Дивиденды от этого имели и польские чиновники, участвуя в железнодорожных перевозках между Россией и Германией. Как следствие – появление огромного количества банков в крупных польских городах.

Трагичный для России 1917 год завершил историю «русской Польши», дав полякам возможность становления собственной государственности. То, что обещал Николай II – свершилось. Польша обрела свободу, однако столь желаемой императором унии с Россией так и не получилось.

Почему в российско-польских отношениях все так сложно

Вопрос взаимоотношений русских и поляков исторически непростой. Настолько, что практически любая тема, имеющая отношение к двум народам, может перерасти в ссору, полную взаимных упреков и перечисления грехов. В этой остроте взаимной привязанности есть что-то непохожее на тщательно скрываемую отчужденную враждебность немцев и французов, испанцев и англичан, даже валлонов и фламандцев. В отношениях русских и поляков, пожалуй, никогда не будет отрезвляющего холода и отведенных в сторону взглядов. «Лента.ру» постаралась разобраться, в чем причина такого положения вещей.
Начиная со Средних веков в Польше всех православных, живших на территории прежней Киевской Руси, звали руссами, не делая различий для украинцев, белорусов и русских. Даже в XX веке в документах министерства внутренних дел определение идентичности, как правило, шло по религиозной принадлежности - католик, православный или униат. В те времена, когда князь Курбский искал убежища в Литве, а князь Бельский - в Москве, взаимная связь была уже достаточно сильной, различия очевидными, но взаимного восприятия через призму «свой-чужой» не было. Возможно, это нормальное свойство феодальной эпохи, когда о национальной идентичности говорить еще рано.
Любое самосознание формируется в кризисные эпохи. Для России в XVII веке это была эпоха Смуты, для Польши - Шведского потопа (вторжение шведов в Речь Посполитую в 1655-1660 годах). Один из важнейших результатов «потопа» - изгнание протестантов из Польши и последующее усиление влияния католической церкви. Католицизм стал благословением и проклятием Речи Посполитой. Вслед за протестантами под удар попали православные, составлявшие немалую часть населения страны, а в государстве был запущен механизм самоуничтожения. Прежнее польско-литовское государство отличалось достаточно высокой национальной и религиозной терпимостью - вместе удачно сосуществовали польские католики, мусульмане, караимы, православные и язычники, литовцы, поклонявшиеся Перкунасу. Неудивительно, что кризис государственной власти, начавшийся при самом выдающемся из польских королей Яне III Собеском, привел к катастрофическому сжатию, а затем и гибели польского государства, потерявшего внутренний консенсус. Система государственной власти открывала слишком много возможностей для конфликтов, давая им легитимность. Работу сейма парализовало право liberum veto, позволявшее любому депутату своим голосом отменять все принятые решения, а королевская власть была вынуждена считаться со шляхетскими конфедерациями. Последние представляли собой вооруженное объединение шляхты, имевшей полное право при необходимости выступать против короля.
В то же время к востоку от Польши шло окончательное оформление русского абсолютизма. Потом поляки будут говорить о своей исторической склонности к свободе, а русские одновременно гордиться и стесняться самодержавной природы своей государственности. Последующие конфликты, как обычно в истории неизбежные для соседних народов, приобрели почти метафизический смысл соперничества двух очень разных по духу народов. Впрочем, наряду с этим мифом сформируется и другой - о неспособности как русских, так и поляков воплощать в жизнь свои идеи без насилия. Известный польский общественный деятель, главный редактор Gazeta Wyborcza Адам Михник замечательно пишет об этом: «Раз от разу мы чувствуем себя как ученики волшебника, высвободившие из заточения никому не подвластные силы». Польские восстания и русская революция, в конце концов, украинский Майдан - бессмысленный и беспощадный инстинкт самоуничтожения.
Российская государственность крепчала, но это не было, как может показаться теперь, следствием территориального и человеческого превосходства над соседями. Наша страна тогда представляла собой огромную, плохо освоенную и малонаселенную территорию. Кто-то скажет, что эти проблемы есть и сегодня и, вероятно, будет прав. В конце XVII века население Московского царства превышало 10 миллионов человек, что немногим более, чем в соседней Речи Посполитой, где проживали 8 миллионов, а во Франции - 19 миллионов. В те времена у соседей-поляков не было и не могло быть комплекса малого народа, которому угрожают с Востока.
В российском случае все дело было в исторических амбициях народа и власти. Сейчас уже ничуть не кажется странным, что завершив Северную войну Петр I принял титул Императора Всероссийского. Но давайте взглянем на это решение в контексте эпохи - ведь русский царь поставил себя над всеми прочими европейскими монархами. Священная Римская империя германской нации не в счет - она не была примером или соперником и переживала свои худшие времена. В отношениях с польским королем Августом II Сильным Петр I безусловно доминировал, и по степени развития Россия начинает опережать своего западного соседа.


Буквально за столетие Польша, спасшая Европу от турецкого нашествия в 1683 году под Веной, превратилась в совершенно нежизнеспособное государство. Историки уже завершили споры о том, внутренние или внешние факторы стали фатальными для польской государственности в XVIII веке. Конечно же, все решило их сочетание. Но что касается моральной ответственности за постепенный закат могущества Польши, то тут вполне определенно можно сказать, что инициатива первого раздела принадлежала Австрии, второго - Пруссии, а завершающего третьего - России. Все поровну, а это не детский спор о том, кто первый начал.
Реакция на кризис государственности была хоть и запоздалой, но плодотворной. В стране начинает работу Эдукационная комиссия (1773-1794), которая была фактически первым в Европе министерством образования. В 1788 году собирается Четырехлетний Сейм, воплощавший идеи Просвещения практически одновременно с французскими революционерами, но гораздо более гуманно. Первая в Европе и вторая в мире (после американской) Конституция 3 мая 1791 года принимается в Польше.
Это было прекрасное начинание, но в нем не было революционной силы. Конституция признала польским народом всех поляков вне зависимости от сословия (раньше таковым считалась только шляхта), но сохранила крепостное право. Положение Литвы заметно улучшалось, но саму Конституцию никто не подумал перевести на литовский язык. Последовавшая реакция на изменения в государственном строе Польши повлекла два раздела и падение государственности. Польша превратилась, по выражению британского историка Нормана Дэвиса, в «игрушку Бога», а если говорить проще - в объект соперничества и согласия соседних, а порой и далеких держав.
Поляки отвечали восстаниями, главным образом на территории Царства Польского, ставшего частью Российской империи в 1815 году по итогам Венского конгресса. Именно в XIX веке два народа узнали друг друга по-настоящему, тогда же сформировалось взаимное притяжение, порою неприязнь, а зачастую - непризнание. Николай Данилевский считал поляков чужеродной частью славянства, и аналогичный подход позже появится у поляков в отношении русских.
Польские повстанцы и российские самодержцы видели будущее по-разному: одни мечтали о возрождении государственности любыми путями, другие мыслили категориями имперского дома, в котором найдется место для всех, и для поляков в том числе. Нельзя и недооценивать контекст эпохи - в первой половине XIX века русские были единственным славянским народом, обладавшим государственностью, и при том великой. Османское господство на Балканах рассматривалось как порабощение, а русская власть - как избавление от страданий (от тех же турок или персов, германцев или шведов, или же просто от туземной дикости). Такой взгляд на самом деле был не лишен резона - имперские власти очень лояльно относились к традиционным верованиям и обычаям подвластных народов, не пытались добиться их обрусения, а во многих случаях переход под власть Российской империи был настоящим избавлением от уничтожения.


Следуя своей обычной политике, российские самодержцы охотно интегрировали местные элиты. Но если говорить о Польше и Финляндии, то тут система давала сбои. Мы можем вспомнить разве что князя Адама Ежи Чарторыского, занимавшего в 1804-1806 годах пост российского министра иностранных дел, но больше думавшего об интересах Польши.
Противоречия накапливались постепенно. Если в 1830 году польские повстанцы вышли со словами «За нашу и вашу свободу», то в 1863-м помимо лозунга «Свобода, равенство, братство» раздавались уже совершенно кровожадные призывы. Методы партизанской войны внесли ожесточение, и даже либерально настроенная публика, поначалу симпатизировавшая повстанцам, быстро свое мнение о них изменила. Кроме того, восставшие думали не только о национальном освобождении, но и о восстановлении государственности в тех границах, что были у Речи Посполитой до разделов. А лозунг «За нашу и вашу свободу» практически утерял прежний смысл и теперь более был связан с надеждой, что другие народы империи поднимутся, и тогда она неминуемо рухнет. С другой стороны, давая оценку таким устремлениям, нужно не забывать о том, что и русские народовольцы с анархистами вынашивали не менее разрушительные планы.
Плотное, но несколько брезгливое соседство двух народов в XIX веке породило в основном негативные стереотипы. Во время петербургских пожаров 1862 года среди народа даже бытовало убеждение, что во всем виноваты «студенты и поляки». Это было следствием тех обстоятельств, при которых народы встречались. Немалая часть поляков, с которыми имели дело русские, были политическими ссыльными, нередко повстанцами. Их участь в России - постоянные скитания, нужда, изгойство, необходимость приспосабливаться. Отсюда представления о польской вороватости, хитрости, льстивости и болезненном гоноре. Последнее тоже понятно - эти люди пытались в трудных условиях сохранить человеческое достоинство. С польской стороны о русских формировалось столь же неприятное мнение. Грубость, жестокость, неотесанность, раболепие перед властями - вот что такое эти русские.


Среди повстанцев было много представителей шляхты, как правило, хорошо образованных. Их ссылка в Сибирь и на Урал волей-неволей имела позитивное культурное значение для отдаленных регионов. В Перми, например, до сих пор помнят архитектора Александра Турчевича и основателя первого книжного магазина Юзефа Пиотровского.
После восстания 1863-1864 годов политика в отношении польских земель серьезно изменилась. Власти стремились во что бы то ни стало избежать повторения мятежа. Однако в глаза бросается полное непонимание национальной психологии поляков. Российские жандармы поддерживали тот тип поведения населения Царства Польского, который лучше всего соответствовал их собственному мифу о несгибаемости польского духа. Публичные экзекуции, преследования католических священников лишь способствовали формированию культа мучеников. Попытки русификации, в частности, в системе образования, были крайне неудачные.
Еще до восстания 1863 года в польском обществе утвердилось мнение о том, что «развестись» с восточным соседом все равно не удастся, и усилиями маркиза Велепольского проводилась политика консенсуса в обмен на реформы. Это дало свои результаты - Варшава стала третьим по численности населения городом Российской империи, а в самом Царстве Польском начались реформы, выводившие его на передовые позиции в империи. Чтобы экономически связать польские земли с прочими российскими губерниями, в 1851 году было принято решение о строительстве железной дороги Петербург - Варшава. Это была четвертая по счету железная дорога России (после Царскосельской, Петербургско-Московской, и Варшавско-Венской). В то же время политика российских властей была направлена на ликвидацию автономии и отделение от Царства Польского восточных территорий, некогда бывших частью исторической Речи Посполитой. В 1866 году десять губерний Царства Польского были непосредственно присоединены к российским землям, а в следующем году ввели запрет на использование польского языка в административной сфере. Логическим итогом этой политики стало упразднение должности наместника в 1874 году и введение должности варшавского генерал-губернатора. Сами польские земли именовались Привислинским краем, о чем поляки помнят до сих пор.
Такой подход нельзя назвать в полной мере осмысленным, поскольку он актуализировал неприятие всего российского и, более того, способствовал миграции польского сопротивления в соседнюю Австро-Венгрию. Несколько раньше русский царь Николай I горько шутил: «Самым глупым из польских королей был Ян Собеский, а самым глупым из русских императоров - я. Собеский - потому что спас Австрию в 1683-м, а я - потому что спас ее в 1848-м». Именно в Австро-Венгрии в начале XX века получили убежище польские экстремисты, в том числе будущий национальный лидер Польши Юзеф Пилсудский.


На фронтах Первой мировой войны поляки сражались с обеих сторон в надежде, что конфликт ослабит великие державы, и Польша в итоге обретет независимость. В то же время краковские консерваторы рассматривали вариант триединой монархии Австро-Венгро-Польши, а пророссийские националисты, такие как Роман Дмовский, видели наибольшую угрозу для польского национального духа в германизме.
Завершение Первой мировой войны не означало для поляков, в отличие от прочих народов Восточной Европы, окончания перипетий государственного строительства. В 1918 году поляки подавили Западно-Украинскую народную республику, в 1919-м присоединили Вильно (Вильнюс), а в 1920-м совершили Киевский поход. В советских учебниках солдаты Пилсудского именовались белополяками, но это не совсем верно. Во время тяжелейших боев между красноармейцами и деникинской армией польские войска не только прекратили продвижение на восток, но и дали понять большевикам, что приостанавливают активные операции, тем самым позволив красным довершить разгром Добровольческой армии. В среде русской эмиграции еще долгое время это воспринималось как предательство. Далее - поход Михаила Тухачевского на Варшаву и «чудо на Висле», автором которого был сам маршал Юзеф Пилсудский. Поражение советских войск и огромное количество пленных (по оценкам видного слависта Г.Ф. Матвеева, около 157 тысяч человек), их нечеловеческие страдания в польских концлагерях - все это стало источником почти неиссякаемой враждебности русских к полякам. В свою очередь, поляки испытывают аналогичные чувства к русским после Катыни.
Вот чего не отнять у наших соседей - так это способность хранить память о своих страданиях. Практически в каждом польском городе есть улица, названная в честь жертв катынских расстрелов. И никакое решение проблемных вопросов не приведет к их переименованию, принятию исторической данности и внесению поправок в учебники. Точно так же в Польше будут еще долго вспоминать пакт Молотова - Риббентропа и Варшавское восстание. Мало кто знает, что старые уголки польской столицы на самом деле заново отстроены по картинам и фотографиям. После подавления нацистами Варшавского восстания город был уничтожен полностью и выглядел приблизительно так же, как советский Сталинград. Любые рациональные доводы, объясняющие невозможность поддержки повстанцев Советской армией, не будут приняты в расчет. Это часть национального предания, которое важнее, чем сухой факт потери во Второй мировой войне порядка 20 процентов населения. В свою очередь в России с грустью будут думать о неблагодарности поляков, как и всех прочих славян, за которых мы заступались последние три столетия.
Причина взаимного непонимания России и Польши в том, что у нас разные судьбы. Мы меряем разными мерами и рассуждаем, используя разные категории. Могущественная Речь Посполитая превратилась в «игрушку Бога», а находившаяся некогда на задворках Московия стала великой империей. Даже вырвавшись из объятий «большого брата», Польша никогда не обретет другой доли, как быть спутником иных держав. А для России нет иной судьбы, как быть империей или не быть вообще.

Дмитрий Офицеров-Бельский доцент НИУ Высшая Школа Экономики